— Если б тут было опасно, нас сюда не послали бы.
— Может, как раз собирались устроить засаду.
— Откуда ты знаешь? — презрительно фыркнул Касым. — Если мы не в море, думаешь, будто сравнялся со мной?
— Никогда не говорил ничего подобного, — ответил Юсуф с широкой улыбкой.
— Угу, вижу, — кивнул Касым, обезоруженный этой улыбкой. — Что там предсказатели наобещали? Верблюдицы изрежут ступни о камни? Смотри. — Он подхватил горсть гладко отполированной гальки. — По ним можно пройти полпути до порта Джабира. Бурдюки с водой протекут? Ни одной капли не вытекло. Ты скорей увидишь, что я ем свинину, чем сосу воду из верблюжьих кишок.
— Я видел, как ты ел свинину, — напомнил Юсуф.
— Правда. Напомни-ка, как звали хряка? — Оба рассмеялись знакомой шутке, и Касым неожиданно преисполнился самодовольства. — Дай мне воздух и звезды, я любого приведу в безопасную гавань. Жара? Те самые бедуины даже не представляют себе, что такое жара. Разбойники? Чем они отличаются от морских пиратов? Я не боюсь, — настаивал он и невольно повторил слова Юсуфа: — Чтоб признать что-то, надо увидеть. А я ни на секунду не верю…
С холма вдруг посыпались камни, и Касым вскочил как ужаленный, закрутился на месте, выхватив нож. На вершине показалось незнакомое животное с толстыми витыми рогами.
— Что это? — прошипел капитан.
Никто не ответил; животное по-прежнему пристально смотрело на них.
— Все молчите, ни слова, — предупредил Касым, оглянувшись. — Ни слова.
Животное исчезло, как бы не найдя ничего интересного для себя.
Касым выдохнул.
— Не знаю, что это такое, но оно меня напугало, — признался он, расслабившись.
— Просто каменный козел, — объяснил Юсуф.
— Кто?
— Козел, живущий в пустыне. Я их видел рядом с Насибином, — растолковал Юсуф и поспешно добавил: — Хотя, конечно, тут могут быть и разбойники. Тот самый головорез Калави, о котором шла речь.
— Нечего ему тут делать, если хочет жить долго, — громко объявил Касым, обращаясь к скалам и снова пряча нож в карман. Заметно обеспокоенный происшествием, он немедленно приказал бы пуститься в путь, если бы раньше не велел сделать привал. Опасливо оглядел холм, убедился, что верблюдицы целы и невредимы.
Вернулись Маруф с Даниилом, притащив нечто похожее на угря, бешено извивавшееся и вертевшееся, брошенное посередине на землю.
Касым первым делом взглянул на Юсуфа:
— Ты все знаешь. Что это такое?
Безглазое веретено поджалось, метнулось к Исхаку, твердо стоявшему на месте.
— Я его от ящерицы оторвал, — запоздало ответил Маруф. — Которую поймать хотел.
— Это хвост ящерицы, — сказал Даниил, обиженный, что его не спросили. — Вот что это такое.
Все наблюдали за удивительным зрелищем, пока движения хвоста не свелись к бесконечному трепету.
— Точно как мой член, — похвастался Касым. — Отрежь его, он будет жить без меня.
— Поразительная жизнеспособность, — заметил Юсуф.
— Все напрасно, — шепнул Исхак, когда хвост в конце концов застыл в неподвижности.
Каменный козел больше не появлялся, поэтому они с удовольствием поужинали вяленой говядиной с сухарями, жареным хвостом ящерицы, вволю запивая водой. Сафра и другие верблюдицы, пуская зеленые слюни, с завистью смотрели на них.
— Может быть, с ними чем-нибудь поделиться? — спросил Зилл.
— Это верблюды, — заявил Касым. — Они и должны быть голодными. Брось им горсть фиников.
— По-моему, воду надо беречь, — добавил Юсуф. — Неизвестно, сколько еще питья нам понадобится.
— Тут должны быть колодцы, — возразил Касым. — Мы ведь именно их инспектируем, правда?
— Колодцы находятся на паломнической дороге.
— У бедуинов должны быть колодцы, иначе им не выжить. И цыплята воду где-то находят. Забудьте об этом. Нельзя допускать никаких послаблений. Неизвестно, кто за нами гонится. Отправимся дальше, как только я справлю большую нужду. — Разошлись в разные стороны, чтоб облегчиться, но даже Касыму, нередко хваставшемуся в море мощными газами, способными, по его утверждению, потопить боевой корабль, так не хотелось беспомощно сидеть на корточках, прильнув к земле, что он не решился уйти далеко и даже хотел закопать испражнения, вроде кошки. Насыпали зерна голубям, запертым в клетках, взобрались на верблюдиц, снова пустились в путь по медленно вздымавшейся равнине под все еще благосклонными небесами.
Пришло утро, а связник так и не появился.
Маруф почуял запах моря, громогласно объявив об этом, как ворон из гнезда Касым на редкость серьезно отнесся к известию, быстро продвигаясь вперед в мерцающей дымке, словно спеша на встречу с давним другом, но с раздражением видел перед собой лишь обширную просоленную равнину, раскисшую под дождем. Верблюдицы с опаской смотрели на белую рыхлую землю и, погоняемые вперед, спотыкались, проваливались в трещины по колено, замедляя ход.