«Иногда попадаются идиотские традиции», — думал он, улыбаясь, представляя голос Виктории. Она права. Он изменит закон, но для Фуада это будет уже слишком поздно.
Сегодня вечером начнется празднование. Катеб станет вождем, о его победе будут ходить рассказы. И сколько человек обратят внимание на то, что все это неправильно? Кто будет оплакивать Фуада?
Виктория поймет. Она догадается, что какое-то время он не сможет спокойно спать, так как сделал то, чего требовали традиции. Она бы разогнала призраков прошлого.
Только она уедет сразу после сражения. Даже если он запретит ей уезжать, от этого ничего не изменится. Виктория не станет его слушаться. Он, конечно, мог бы удержать ее здесь силой, но посадить ее в клетку, значит лишить свободы дикое и красивое создание. Со временем она завянет, а он этого не вынесет.
— Невыносимая женщина! — прорычал Катеб.
Виктория бы с этим согласилась и предложила бы простое решение. Все что от него требуется — это любить ее. Признать, что он чувствует в своем сердце. Отдать ей себя целиком и полностью, и она станет принадлежать ему.
Снова отважиться на такое? Поверить ее словам, поверить в их отношения и знать, что в любую секунду она может исчезнуть? Этого Катеб не вынесет.
Но жить без нее?.. Какая это жизнь? Просто бесцельно проведенные годы.
— Время пришло, — произнес официальный наблюдатель.
Катеб освободился от ненужных мыслей, оставив в голове только предстоящую схватку, и вышел на поле боя. Арену потряс возглас зрителей. Казалось, что даже земля затряслась от этого звука. Но Катеб не стал обращать на это внимания, сосредоточившись на приближении парня.
— Ты стал очень высоким, — сказал он Фуаду, когда их разделяло всего несколько футов.
Парню было почти двадцать лет, он выглядел мускулистым и полным решимости. Его темные глаза обещали смерть, но в их глубине Катеб сумел разглядеть одинокого ребенка, выросшего в тени отцовского позора. И с Саидом стало бы то же самое, если бы не вмешалась Виктория? Неужели Фуада сделал таким его же народ?
— Готовься к смерти, старикашка! — насмешливо проговорил Фуад. — Сегодня я отомщу твоей кровью за своего отца.
Старикашка? Катеб полагал, что в тридцать лет он на самом деле мог показаться мальчишке стариком.
— Твой отец взял меня в заложники и собирался лишить жизни. Я имел право его убить.
— Я его сын. И теперь у меня есть право убить тебя.
Виктория бы не одобрила этот порочный круг. Она бы назвала это глупостью и напрасной тратой человеческих ресурсов и сказала бы, что если он на самом деле хорошо умеет справляться со своей работой, то найдет как всего этого избежать.
— Неужели ты не внемлешь голосу разума? — спросил Катеб.
Фуад повернулся к нему спиной и отошел.
— Я не хочу тебя убивать, — прокричал Катеб ему вослед. — Попроси пощады, и я сохраню тебе жизнь.
Фуад развернулся и поднял палаш.
— Не тебе ее сохранять, старик! Я убью тебя медленно. Будешь валяться на земле, истекая кровью, и тебе хватит времени на то, чтобы узнать, за что.
Виктория не расслышала, о чем они говорили, но язык тела Фуада ей не понравился. Мальчишка хотел заставить Катеба страдать. Это ей было понятно. Он стремительно двинулся на принца с поднятым палашом. Виктория поморщилась и попыталась отвернуться, но не смогла. Звон металла разносился в послеполуденном воздухе. Катеб отбил удар и двинулся в другую сторону.
В течение следующих минут Виктории удалось расслабиться. Фуада переполняла злость, и это сделало его неуклюжим. Катеб же дрался более правильно. Он двигался грациозно, почти танцуя. Она сразу сообразила, что Катеб хотел скорее утомить пацана, чем ранить.
— Катеб может сохранить ему жизнь, ведь так? — спросила она Юсру.
— Если Фуад попросит пощады, — голос прозвучал неуверенно, — но он полон решимости.
— Пока Катеб его не тронул. Но ведь он только ранит Фуада. Я просто в этом уверена. Он не хочет его убивать.
— С чего ты взяла?
— Знаю.
Схватка продолжалась. Пусть Виктория и не получала удовольствия от созерцания направленного в сторону Катеба палаша, она видела, что он дрался куда лучше, чем Фуад. У мальчишки просто не было шансов. Виктория даже смогла оценить футболку Катеба без рукавов, похожую на кимоно, оголявшую его впечатляющие мускулы на руках. Позже она попросит его продефилировать в ней, словно по подиуму. А потом она ее сорвет…
Нет. Этого никогда не случится. После схватки она уедет. Она просто не могла здесь остаться. Его предложение звучало соблазнительно, но она не станет загонять себя в ловушку, в которой желания сердца осуществятся только частично Сначала все будет замечательно, а потом ее сердце завянет и остановится. Ведь…