— Не трепыхайся, а то порежу. Топорка откуда знаешь?
— Не знаю я его.
— Значит жить не хочешь. Тогда ладно, — я слегка надавил и острое лезвие взрезало кожу пустив струйку крови.
— Не убивай, — взмолился мужик.
— Так ты же врёшь, значит и живой мне не нужен.
— Топорок племяш мой. Как сестра с семейством преставилась в поветрие, отбился от рук и подался к лихим людишкам. Он сам по себе, я ремеслом пробавляюсь.
— И где он обретался последние годы?
— Говорил, что в Курске осел, с прошлым покончил, и на службу к дворянину пошёл.
— О чём-то просил тебя?
— Угол сдать его товарищу. Как Топорка схватили, он съехал.
— Ладно, помолчи малость.
Я вновь воткнул пленнику в рот кляп, и вздёрнул мужичка на ноги. Хватит его носить на себе, пусть сам ножками топает. Дальше с ним пусть разбирается дознатчик. Не мои трудности. Главное я выяснил. Два независимых источника указали на Курск, значит и мне туда дорога.
Мария не подвела. Когда я притащил шапочника к трактиру, там уже стояли четыре лошади под сёдлами, под присмотром двух крепких парней. По повадкам и жестам, я сразу распознал в них бойцов. Получается, что дознатчик прибыл с поддержкой.
— Мирошкин, Павел Игнатьевич, — протянув руку, представился высокий мужчина крепкого сложения, которого трактирщик устроил в отдельном кабинете.
— Ярцев, Пётр Анисимович. Но, полагаю, что вы это и так знаете.
— Разумеется. Итак, вам удалось что-то выяснить?
— Соглядатай какое-то время жил в доме шапочника Ермолая, — я тряхнул за шиворот своего пленника, — А Топорок последние годы обретался в Курске, куда я и собираюсь выдвинуться утром.
— Любава, позови пожалуйста кого-нибудь из моих орлов, — открыв дверь попросил Мирошкин.
Передав пленника одному из боевых холопов, он велел ожидать снаружи, после чего обернулся ко мне.
— Не уверен, что подобная поспешность оправдана.
— А я уверен, что у меня осталось только трое суток, до того как моя сестра превратится в оборотня. Останавливать меня не советую.
— Да с чего вы взяли, что её похищение может быть связано с ритуалом превращения в оборотня? — пожал плечами дознатчик.
— Я получил письмо, — зачитал я по памяти послание.
— И что тут указывает на некое тайное знание? Просто тот, кто попытался добраться до княгини не сумев это сделать, решил отыграться на вас, похитив вашу сестру, а так же боярышню Столбову, дочь княжеского ближника, — возразил дознатчик.
— Я уверен в правоте своих выводов, — упрямо тряхнул я головой.
— Я занимаюсь попыткой похищения Марии Ивановны уже почти месяц и не смог выяснить ничего. Как-то уж скоро и легко вы получили эти сведения.
— Просто вы взялись не с того конца, — пожал я плечами.
— Великая княжна считает вас за друга, а вы, имея возможность, палец о палец не ударили, чтобы наказать её обидчиков.
— Она может считать меня кем угодно, хоть негодяем, но для меня великая княжна Мария Ивановна, наследница Российского престола с которой у меня нет и не может быть ничего общего. Я могу ей только служить, да и то, не по её желанию, а при определённых условиях. Я ответил на ваш вопрос?
— Но, при этом, от её подарков вы не отказываетесь, — хмыкнул он.
— И не собираюсь отказываться впредь. Если потребуется для спасения сестры, я и вас в задницу расцелую. Я так понимаю, что одна из лошадей моя?
— Вы правильно понимаете.
— Благодарю.
— Предлагаю вам присоединиться ко мне.
— Отчего бы и нет, если нам по пути. Я выдвигаюсь в восемь утра…
— Слишком мало времени, — покачав головой, возразил дознатчик.
— Значит я к вам не присоединяюсь, — просто ответил я, но всё же добавил. — У моей сестры нет времени.
— Я вас услышал, Пётр Анисимович.
Да и чёрт с тобой. Придёшь, хорошо, мне силовая поддержка не помешает. Нет, и не надо, уж как-нибудь разберусь. Этот дознатчик может и хорош в плане интриг, имея дело с аристократами, но уж точно ни черта не ориентируется в кругах криминальных, откуда я и решил зайти.
Попросив дядьку Василя позаботиться о лошади, сам я пешком направился прямиком в мастерскую Сергея Андреевича. Мне не помешает вооружиться, благо карабин и пистолеты для матушки были закончены, а передать их я пока не сподобился. Получилось вполне прилично, процент осечек значительно ниже чем у курковых замков, а количество выстрелов без чистки куда больше.
С пистолетами пришлось провозиться дольше. Здесь схема была не рычажной, а переломной из-за чего никак не получалось добиться нормальной работы самовзвода колеса кресала. Но в результате всё срослось.