— Непременно, батюшка, — улыбнувшись заверила она.
В Курск мы прибыли уже ночью. Пусть я неизменно дремал во время перехода лошади на шаг, и выхватил пару часов на очередном привале, устал как собака. Вот только отдыхать мне некогда.
— Давайте поступим так, Пётр Анисимович, вы отправляйтесь по своим делам, а я пристрою трофейных лошадей у какого-нибудь барышника, после чего отправлюсь в гостиницу «Сверчок», она на Мещанской улице. Найдёте?
— Даже не сомневайтесь.
— Вы уверены, что стоит отправляться в это время. Поздно уже. Может с утра? — попыталась остановить меня Рябова.
— Как раз подходящее время для ночных крыс. Не переживайте, я здесь легко сойду за своего.
От Курска до границы с Диким полем рукой подать, а потому народ тут своеобразный и решительный. На границе всегда слабая центральная власть, и куда больше воли, потому и бежали сюда крепостные.
Кто подавался служить на пограничных заставах, где не спрашивали кем ты был, а глядели кто ты есть. Другие оседали на земле, благо препятствий в этом не чинили, а то можно было и помощь от казны получить. Как и пищаль какую древнюю, чтобы оборониться от татар да лихого народца. Хватало и тех кто примыкал к многочисленным разбойничьим ватагам, шалившим на торговых трактах.
Впрочем, промысел разбоем в этих краях всегда являлся чем-то вроде побочного заработка. Любой хлебопашец, при подвернувшемся случае не преминет пощипать ближнего своего. Да и помещики не гнушаются грабежом, чего уж там.
Зная это, я и оделся как дворянин. Всё же разбойники не татары, а потому с одарёнными стараются дел не иметь. А если не придётся драться с ними, значит и время не потеряю. М-да. Ну, с этим я и сам справляюсь, гоняясь по степи за степняками. На подъезде же к городу переоделся в простую одежду, которую прихватил с собой, чтобы не выглядеть среди братвы курской белой вороной. Эдак ведь и на нож подсадить могут. Воронежцы и в пыль не попадают курянам.
Вообще-то Курск я не знал, но города ведь все на один лад. Окраины либо ремесленные слободы, либо неблагополучные кварталы. Ближе к центру и порядка больше, и дома поприличней, и патрули стражи куда чаще. Хотя и тут случаются, чего уж там. Совсем на Бога положиться никак нельзя. Иное дело, что с улиц в переулки они стараются не заглядывать. Ну и не забывают посетить кабак, чтобы пропустить чарку, дабы скрасить скуку ночного дежурства.
— Оп-пачки, а кого это к нам занесло.
Мне преградили дорогу трое, ещё двое отсекали пути к отступлению. Оно конечно приятного мало, когда тебя обступают молодые и дерзкие с ножами наголо, да ещё и не прячут при этом лиц. Вот плевать как-то, что сейчас ночь, луна уже практически полная, хоть книгу читай, а потому и внешность рассмотреть так же не составит труда. Живым меня выпускать не собираются, к гадалке не ходить. Да и не больно-то надо!
— Здорово, братцы. Вот вас-то мне и надо. Вы ножички-то уберите, а то ещё порежетесь ненароком.
Отчего-то сразу вспомнился Крокодил Данди и момент когда его хотели ограбить гопники. Но хвататься за тесак я всё же не стал. Вместо этого в моих руках оказались метательные ножи, которые я без раскачки метнул в шедших сзади. При этом даже не оборачивался, но клинки нашли свои цели и за спиной послышались стон и усталый вздох.
Ну, а чего эти придурки хотели⁉ И без того настроение ни к чёрту, а тут ещё клоуны нарисовались, «жизнь или кошелёк». А я между прочим не в Воронеже, мне с местной гопотой дел не иметь, и стесняться нет ни единой причины. Ну вот так, как-то сложилось всё в кучу.
Не успели поймавшие клинки осесть на землю, как в сторону находящихся передо мной полетело ещё два ножа. И остался передо мной вожак, в одночасье лишившийся своей ватаги. Спору нет, куряне жёсткие ребята, но на всякий лом найдётся другой. Бедолага ещё и понять-то толком ничего не успел, а я уже подскочил к нему и опустил на голову тесак. Пока плашмя. Нужно же с кого-то начинать разговоры.
Быстро связал пленника и провёл контроль. Трое из четверых оказались ранены, а свидетели мне ни к чему. Затем взвалил связанного на плечо, и поспешил убраться куда-нибудь в сторонку, а то и собаки подняли такой лай, что хоть уши затыкай. И вообще, разговор по душам посреди улицы, пусть ночью и на глухой окраине, решение не из лучших.
— Опамятовал, — когда вожак открыл глаза, удовлетворённо произнёс я. — Жить хочешь?
Пленник замычал и тут же мелко закивал в знак согласия. Я лишь удовлетворённо улыбнулся и ободряюще подмигнул. Главное в человеке поддерживать уверенность в лучшем исходе. Ну вот нет у меня времени долго рассусоливать.