Я достал склянку и откупорив её, приблизился к спящему. Поднёс горлышко к приоткрытым губам и влил толику зелья. Спящий почмокал губами, пробормотал что-то невнятное и отвернулся к стене.
Но не успел я убрать бутылочку, как он вскочил, словно ошпаренный. С чего бы? Кошмар приснился? Да наплевать! Вот некогда думать, эти мысли ещё проносились в голове, а мой кулак уже врезался челюсть всполошившегося Егорова. Вложился я настолько качественно, что он тут же завалился набок, ткнувшись лицом в большую перьевую подушку.
Запоздало подумалось о том, что эдак могу и перелом ему устроить, а тогда уж какой из него собеседник. Но сомневаться и сожалеть о содеянном уже поздно. Что сделано, то сделано, остаётся лишь принять последствия, какими бы они ни были.
Дар и амулет способны защитить от любого оружия, но не реагируют если атаковать голыми руками и ногами. Вот если на сапогах есть хотя бы набойки или шпоры, тогда ими лучше не махать, потому что Сила защитит атакуемого.
Права оказалась Рябова, амулет, в виде золотой пластины с вязью плетения и двухкаратным бриллиантом обнаружился у него на цепочке. Ну ни дать ни взять личный номер, уж больно по форме похоже. Его я прибрал себе, невольно задавшись вопросом, а как они будут друг с другом взаимодействовать два щита, будучи оба на мне. Или их возможности суммируются? Никогда не интересовался этим вопросом.
Егоров пришёл в себя, когда я уже закончил его привязывать к креслу. Дёрнулся, в безуспешной попытке освободиться, и что-то там промычал. Я похлопал мужчину в исподнем по плечу, мол не суетись лишний раз, и вооружившись свечой отправился проверять дом на предмет других обитателей, ну мало ли, вдруг ещё кто есть. В спальне-то светло, а вот в других помещениях не очень.
— Ну что, сучёнышь, поговорим, — произнёс я, присаживаясь напротив связанного.
Мы находились при свете свечи, так как я мало, что закрыл створки окна, так ещё и занавесил его стёганым одеялом. В спальне стало темно, зато если клиент попробует поднять шум, на улице не больно-то и услышат. А он попробует. Потому что миндальничать с ним я не собираюсь. Держать же его всё время с кляпом во рту, я не собираюсь. Мне ведь с ним поговорить нужно.
Первое что я сделал, это налил в кружку немного кваса, и добавил туда зелья. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Вот ни капли желания разбираться с его даром. Лучше уж погасить с гарантией. Запрокинул ему голову, и заставил выпить. Проглотил он немного, в основном расплескал, но я посчитал, что принятого теперь хватит для разговора с гарантией. В живых его я оставлять не собирался.
— Значит так, чтобы избежать ненужных разговоров, оправданий и искренних заверений, я точно знаю, что ты причастен к похищению моей сестры Ярцевой Елизаветы. Ещё и записочку мне подбросили. Глупое ребячество. Лучше бы вы схватили меня, а ещё лучше, вообще обходили бы стороной. Впрочем, не суть. Итак, где моя сестра и что с ней? Говорить будем?
Пленник утвердительно закивал, как человек спешащий сообщить что-то важное. Прекрасно понимая, что сейчас произойдёт, я выдернул кляп, вырвав из пленника болезненный стон, после чего тот поспешно заговорил.
— Послушай парень, это какая-то ошибка, я не знаю твою сестру и тебя вижу впервые в жизни. Давай договоримся. Хочешь, я тебе заплачу…
Дальше слушать я его не стал. А зачем? Самоутверждаться за его счёт я не собираюсь. К тому же, этот страх и желание угодить мне, всего лишь игра, и между прочим, не такая уж и талантливая. Нет, он конечно же боялся, но не до мокрых штанов. А иначе волхв не привлёк бы его в свою команду. Ни к чему ему иметь дело с трусом и размазнёй.
Отчего такая уверенность в собственной правоте? Я узнал его, по отсутствующему мизинцу левой руки. Не бывает таких совпадений, чтобы малец указал на того, кому служил последний год Топорок, и у него по чистой случайности имелось точно такое же увечье.
— Не этих слов я от тебя жду, — вновь затолкав ему в рот кляп, покачал я головой. — Кому ты служишь? И где моя сестра? Вот что меня интересует. Всё остальное чушь и враньё.
Я пожал плечами и приступил к, как это любят описывать в книжках, экспресс допросу в полевых условиях. А по сути, начал истязать пленника. Он мычал елозил на стуле выпучив глаза, тряс головой словно хотел что-то сказать, но я и не подумал вынимать кляп. Просто не хотел терять время на пустые разговоры. А ещё боялся, что могу смалодушничать и дать заднюю. Я никогда прежде ничего подобного не делал, и даже не видел. Ну вот не случилось на моё счастье у меня подобного опыта. Хотя теорию я знал и сейчас её применял.