— Пётр, ты говоришь о моём отце.
— Нет, ваше высочество, я говорю о князе Долгоруковом. Настоящий отец никогда не кинул бы своего ребёнка в такую мясорубку.
— Княжеский род это не только привилегии, но в первую очередь долг.
— Это прописные истины, Мария Ивановна, и Ивану Митрофановичу самому стоило бы их знать, а в таком случае не обижаться на вас и не сердиться, коль скоро вы именно в этом ключе и действуете, — я посмотрел на хмурую великую княгиню, и встретившись с ней взглядом ободряюще улыбнулся. — Оно того стоило, ваше высочество. Уж поверьте.
— Ну, до сей поры ты ни разу ещё не ошибся, надеюсь, что так будет и впредь. Вот только от этого ничуть не легче.
— Увы, но вас слишком рано оторвали от кукол, и сунули во взрослую жизнь, — ничуть не лукавя, слегка развёл я руками.
— Да понимаю я, — поджала она губы.
Город проскочили довольно быстро. Вроде и шли шагом, но всё одно получилось скоро. Я ведь говорил, что узоры реально работают. Ещё как работают! А уж если животное изначально не из рядовых, так и подавно. Выехав на Московский тракт, мы тут же перешли на рысь, по направлении Тулы.
До обеда двигались довольно споро, чередуя рысь и шаг. Хотя могли бы и ускориться, используя «Восстановление». Но я решил, что в этом всё же особой нужды нет. В полдень, как и полагается остановились на привал. Оно и лошадям нужно дать возможность отдохнуть, и самим перевести дух. Ну и заодно…
— Мария Ивановна, давайте сходим в изнанку, — предложил я, когда с едой было покончено.
— Пётр! — возмутилась она, враз залившись румянцем.
— Во-первых, что я там не видел, — начал было я.
— А хамить зачем? — вот теперь она уже начала наливаться краской злости.
В свете её пикировки к княжной Голицыной оно конечно звучит слегка… Хм, а ведь где-то даже и пренебрежительно.
— Помнится, я как-то спросил вас о том, не иначе ли устроены боярыни, на что вы мне ответили, дословно — «о нет, наша сестра скроена одинаково». Что-то изменилось? Я увижу в изнанке что-то иное?
— Нет, конечно же, — фыркнула она.
— Полагаете, что это уловка, чтобы в очередной раз полюбоваться вашими прелестями?
— А почему бы собственно говоря и нет? Ты находишь меня не привлекательной?
— Я нахожу вас красивой и притягательной девицей, но это никак не связано с моей просьбой.
— Можешь хотя бы объяснить, чего хочешь?
— Прошу прощения, ваше высочество, увлёкся и как-то не подумал. Дело в том, что я придумал новое плетение, которое назвал «Скорлупа». Оно пассивное, и на его поддержание требуется совсем немного Силы. Оберегает от незначительных уколов и объектов. Словом, с ним вы не сможете оцарапаться даже о шип розы.
— И в меня не вонзится дротик из духовой трубки, — дополнила она.
— Совершенно верно. После вашего случая я задумался как можно уберечься от столь незначительной неприятности. И мне удалось решить эту задачу, срастив «Панцирь» и «Кольчугу».
Ну что сказать, за прошедший месяц я не терял времени даром. Причём касалось это не только плетений. Я бы со скуки сдох, если бы занимался лишь этим. Ну вот такая у меня натура.
— То есть, ты получил конструкт? — уточнила великая княгиня.
— Нет. В основе лежат два известных плетения, но на выходе получилось третье, и вполне себе самостоятельное. Но защита у него слабенькая. Так что, использовать его вместо других защитных плетений не получится.
— Я поняла. Но зачем тебе понадобилось отправляться со мной в изнанку?
— Дело в том, что плетение получилось индивидуальным. Его необходимо подгонять под конкретного человека.
— Ясно. Хорошо, я согласна. Но если ты будешь на меня пялиться…
— Ни в коем разе, — искренне заверил я её.
Устроился напротив неё и взял за руки, глядя в глаза. Несколько секунд и почувствовав некую связь, мы опустили веки, и скользнули в изнанку.
— Пётр! — возмутилась и покрылась краской Мария, в ответ на мой слегка нескромный взгляд.
Нет, ну правда же, и в мыслях ничего такого. Но какой мужик может остаться равнодушным при виде красивой обнажённой девушки. Хотя-я-я… Показалось, или в её возмущении прозвучало ещё и удовлетворение моей реакцией, и я бы даже сказал некое торжество?
М-да. А вот теперь пришла пора краснеть мне. У этого придурка своя голова даже в изнанке, в теле астральном, а не материальном. Пришлось срочно сосредотачиваться на работе, и ни в коем случае не смотреть на Марию.
— Пётр, ты что творишь? Как ты такое вообще можешь вытворять.