Глава 2
Моя семья, по меркам людей, была довольно состоятельная, У нас был дом из биополимерных панелей на две комнаты, система утилизации мусора и стоков, мощный фильтр для очистки воды, батарея для производства электроэнергии, и этот достаток обеспечила моя мама Мара, которая обладала очень светлыми мозгами и умудрилась стать ведущим ученым человеческого общества в нескольких областях химии и биологии. Что-нибудь виртуозно смешать в пробирке и получить новый лекарственный состав не составляло для нее труда. Я с детства любила возиться в ее домашней лаборатории, смешивать, синтезировать, испытывать в различных колбочках загадочные вещества, определяемые мной по запаху. На почве обоюдного интереса к наукам, связь между матерью и дочерью образовалась более крепкой, чем между мной и отцом, так как его жизнь меня совершенно не интересовала. Любой поход в магазин с Валерием (а именно так он просил меня называть вне дома) закачивался чудовищной мигренью и аллергией от огромного количества сладкого, которое он в меня впихивал вместо обеда. Я не понимала, зачем ему нужно было столько одежды, ведь в детском саду, в школе, в университете, где я плавно перетекала из одного учреждения в другое была введена универсальная форма, одинаковая для обоего пола – обтекающие, эргономичные комбинезоны, регулирующие теплообмен организма различной цветовой гаммы. Минимализм и однообразие в образовательных учреждениях приветствовались. Мой же отец предпочитал, ретро – мягкие брюки, цветные пиджаки, атласные шейные платки, розовые кроссовки. И меня он пытался одевать в том же духе, легкие струящиеся платья, стильные костюмы, натуральные меха. Придя домой, я неизменно снимала все эти вещи, и прятала на дальнюю полку шкафа, желая, что моль, которую постоянно приходилось культивировать, поскорей бы все сожрала без остатка. Не знаю, когда мать и отец обнаружили, что они совершенно разные люди и не хотят подстраиваться друг под друга, до моего рождения или уже после, но после многочисленных скандалов отец куда-то съехал, но неизменно приходил в мои выходные, что бы, как он говорил, вывести меня в свет – заняться шопингом. Только лет в тринадцать я поняла, что мой отец нигде и никогда не работал официально, а средства на все его безумные прожекты, которые периодически крутились в его голове и никогда не реализовывались успешно давала моя мама, а я была тем рычагом, тем средством шантажа, которое он активно использовал, вымогая денег у Мары, грозясь забрать меня к себе. Меня это поражало, почему мама всегда уступала Валерию, почему давала денег. Ведь любой суд о праве воспитания меня она бы выиграла с легкостью. Причину я узнала гораздо позже….
Еще до моего рождения моя мама перестала быть Донором, так как она стала ведущим химиком Научно-исследовательского университета химико-биологических экспериментов. Ее работа была связана с опасными материалами, по сути с ядами, поэтому ее кровь стала неудобоваримой для Реципиентов и клан Нор, род Калиш, прислал официальное письмо, так сказать, отказ от ее услуг и автоматически отказ от услуг ее мужа, родителей (которые к этому времени уже умерли) и ее детей, когда-либо родившихся.
Для таких как я свободных навсегда, были предусмотрены иные программы обучения в образовательных учреждениях, скажем так, они были несколько лишены раболепия перед вампирами, предвкушения значимости Первого донорства. Нам внушалась даже некоторая степень превосходства над остальными людьми, культивировалась мысль об особой миссии, об исключительном предназначении. Со мной детский сад, школу и университет заканчивали дети политиков, ученых, известных деятелей искусств, а также влиятельных криминальных авторитетов, которые неизвестно с какой целью так же освобождались Реципиентами от сдачи крови. Но задумываться об этом, тогда мне не было времени. Мама настроила меня на то, что мое будущее материальное благополучие зависит от результатов моей учебы, так как родственников- миллионеров у меня не было. И я училась, старательно преодолевая трудности и постигая всевозможные науки, связанные с организмом человека. В современном мире, преодолевшем земное притяжение и совершающем в космосе регулярные полеты, для того чтобы стать врачом число обязательных к изучению наук, уже перевалило за сотню, поэтому со специализацией в области медицины, определялись как можно раньше, чтобы так сказать сузить круг изучаемых предметов и оставить немного времени на личную жизнь, которой всем учащимся - ой как не хватало. Я выбрала специализацию по крови, так как мама со времен моего самого раннего детства таскала с работы всякие колбочки-баночки с соответствующим содержимым, и я с ними играла, за неимением, благодаря Валерию, денег на приличные игрушки, соответствующие возрасту…От запаха крови и ее цвета я не падала в обморок, у меня не было рвотного рефлекса и это уже было хорошо. Со временем, когда мама устроила домашнюю лабораторию в сарае для забытых и ненужных вещей, я стала ее ассистентом в простейших экспериментах, научилась делать сыворотки для прививок, выращивать культуры бактерий в чашках Петри. Адаптировать кровь для переливаний вне зависимости от групп и резусов я научилась лет в десять-одиннадцать, поэтому, когда в пятнадцать лет состоялся отбор по профессиям, у меня не было трудностей с ответом какую регистрационную карту заполнить. А так как работа с кровью считалась довольно-таки опасной, и дети богатых родителей в Университет Крови поступали нечасто и лишь по призванию – обучение было бесплатно и финансировалось за счет, кого бы вы думали? За счет Древних Старейшин и их кланов.