— Руфина, магии учатся не один год. Даже после окончания обучения маги постоянно совершенствуются. Контролировать свои силы, особенно, если они велики — очень непросто. Долгие тренировки на концентрацию — обязательный пункт программы, который студиозы проходят раньше, чем первые заклинания.
— Но Дарий не учил меня такому!
— Ты сама сказала, что Дарий травник, — разъяснил Шаен. — Их обучаю несколько по-другому. У боевых магов акцентируется внимание на атакующих заклинаниях, а не на изготовлении зелий. Критерии совершенно разные.
— Ясно, но чем тебе не понравилось срок моего обучения? — упрямо спросила я. Полученный ранее ответ меня не совсем устроил.
— Да за такое непродолжительное время ты по идеи должна быть способна только на самые простые заклинания!
— А я какие творю? — удивленно посмотрела в ответ.
— Руфина, — посмотрел на меня Шаен, как на слабоумную. — Я хочу отметить, что, не умея толком концентрироваться, ты должна по всем законам логики забраковывать сложные заклинание на начальных парах. Но ты не только этого не делаешь, но и умудряешься каким-то образом доводить их до конца. Каждое волшебство, требующее значительных затрат силы, превращается для тебя и для окружающих в крайне опасную ситуацию.
— И что мне теперь делать? — раздраженно спросила я. — Дарий далеко: учить меня некому. А сама я, наверное, толку большого не добьюсь.
Пристально посмотрев не меня, эльф опустил подбородок на сцепленные ладони и спокойно сообщил:
— Тебя учить буду я.
— Чего?! — посмотрела на него, как на инопланетянина. Пожалуй, последнему я бы удивилась меньше, чем предложению Шаена, которое казалось почему-то верхом абсурда. — Да мы с тобой через две минуты перегрыземся!
— Ничего, потерпишь, — пакостно улыбнулся эльф.
Он, похоже, решил отыграться за мое недавнее выступление и сейчас представлял будущие занятия.
— Ты, вроде на службе у Правителя, который в тебе нуждается, — предприняла последнюю попытку отговорить перворожденного.
— Именно по его указу я и нахожусь в Зитриме для оказания помощи местному населению.
— Что ж не оказал ее раньше, когда это было действительно необходимо? Теперь я и сама разобралась.
— Приказы правителя не обсуждаются, — холодно ответил Шаен.
— Ну, не обсуждаются, так не обсуждаются, — философски пожала плечами. — И долго ты здесь пробудишь?
— Не беспокойся, — усмехнулся эльф. — За это время я успею тебя кое-чему научить.
«Упс, — мрачно подумала я. — Мне кажется или предстоящие занятия не доставят мне слишком большого удовольствия?»
Заметив, что перворожденный поднялся и собрался уходить, удивленно спросила:
— Ты куда?
— Мне еще с Иларом надо переговорить, а ты отдыхай.
— Я не собираюсь лежать в кровати и ничего не делать!
— Еще как будешь, — нагло ответил Шаен. — У тебя постельный режим на ближайшие пару дней. Сама виновата: нечего было колдовать, когда не знаешь точного результата своих действий!
— Ты… ты, — от такой наглости мне осталось только хватать ртом воздух.
Запущенная в эльфа подушка, столкнулась с закрывшейся секундой ранее дверью.
Глава 7
«Введение запретов стимулирует их нарушение».
«Ушастая… зараза, — в который раз мысленно выругалась. И это было максимально вежливое высказывание, на которое я оказалась способна. — Мерзкая, противная, ушастая зараза!»
Последние полчаса я провела взаперти, и этот факт не добавил мне хорошего настроения. Если вы думаете, что я злилась, то вы ошибаетесь: я была просто в бешенстве!
Заявив эльфу, что не собираюсь оставаться в постели и ждать восстановления сил, ожидала чего угодно, но не того, что произошло. Шаен не стал ни убеждать меня в необходимости постельного режима, ни ругаться, ни язвить. Он просто меня запер, а на окошко наложил заклинание, не позволяющее выбраться через него.
Я была так шокирована, что первую минуту смотрела в сторону двери и глупо хлопала глазами. На смену недоумению и растерянности пришла ярость.
С невероятным трудом, пересилив собственные возмущения, вежливо попросила выпустить меня, на что получила не менее вежливый отказ и прямо-таки сочащееся доброжелательностью пожелание заняться самоизлечением посредством глубоко, продолжительного сна. После этого я более настойчиво, но уже менее вежливо повторила просьбу. Ответ был аналогичен. На пятой попытке мое терпение испарилось и, не стесняя себя в выражениях, я потребовала открыть дверь.
Меня ожидал провал. А кто-то сомневался в таком исходе, ммм? Только я.
Если в самом начале Шаен мог сжалиться и согласиться, то теперь, готова поспорить, решил стоять на своем до последнего. На одной только эльфийской вредности.
Угрозы, жалостливые просьбы, вопли, метание в ничём неповинную дверь всего, что попадется под руку не принесли ровным счетом никакого результата.
— Шаен, — очень вкрадчиво проговорила я. — Выпусти меня!
— Руфина, деточка, — понял же прекрасно, что меня бесит, когда он так обращается! Издевается, блин! А еще этот осторожно-ласковый тон, каким говорят только с психами и беременными женщинами. Я не попадала не под одну из категорий, хотя эльф уверенно записал меня в первую. Всё, перворожденный, я тебя запомнила… встреться мне в темном переулке… поздно ночью. — Отдохни, поспи, уморилась поди бедная.
— Г-р-р-р, — зарычала я.
Слышно было едва-едва, но Шаен вовремя сообразил, в чем дело и предпочел не раздражать больше злую ведьму (меня, то есть), а спокойненько покараулить за дверью. С той стороны, конечно.
Активная фаза истерики плавно перетекла в пассивную, и сказать, какая из них представляет большую угрозу для общества, было сложно. Заметив сиротливо приютившийся около кровати стул, не преминула вытащить тот на середину комнатушки и усесться лицом к двери.
Увы, должна была признать правдивость слов Шаена: мне требовался отдых и восстановление сил. В данный момент я была способна только на самые слабые заклинания, а без магической подпитки дверь взглядом не прожигалась.
У меня появилось время на раздумья, и я решила использовать его с максимально возможной пользой, а именно придумать эльфу как можно больше пакостей. Получалось очень даже неплохо. Что ж, если я не преуспею на магическом поприще, то смогу написать книгу: «Как отомстить эльфу: 666 способов Руфины Бесстрашной» Бесстрашной, в смысле испытывать мне их первой придется-то, а с перворожденными шутки плохи. Такой расклад меня ни капельки не останавливал, даже наоборот — еще больше раззадорил.
«Мне суждено войти в легенды, — воодушевленно подумала я. — Ни одно живое существо не дошло прежде до такой гениальной идей. Издам книгу, она начнет пользоваться спросом. Ко мне будут подходить за автографами. Станут узнавать на улице. Правда, эльфы, ставшие жертвами моих трудов, объявят меня кровным врагом… А, впрочем, не важно… Я ведь стану богатой, вот и найму отряд охранников».
За последующие пятнадцать минут мной было придумано материала минимум на первые пять глав будущего бестселлера, где помимо таких гуманных способов мести, как обмазывание смолой и осыпания перьями, присутствовали совершенно зверские — принудительное остригание волос в ультрасовременную прическу, названную мной «панки после пьянки». Ладно, ладно, признаюсь: идея не моя. Но для перворожденных, относящихся с некоторым трепетом к своим шевелюрам, кислотно-зеленый ирокез должен был представляться чем-то невообразимо ужасным. Вот такая я жестокая!
«А мне стыдно? — заинтересованно прислушалась к себе. — Да ни в одном глазу!»
С тех пор, как бурное возмущение сменилось подозрительной тишиной, Шаен занервничал и решил заглянуть внутрь. Когда дверь осторожно отварилась и в образовавшуюся щель высунулась голова эльфа, не стала кричать и возмущаться. Я была занята вещами поинтересней.
— Что ты так смотришь? — подозрительно спросил перворожденный.