Дракон не соврал — совсем скоро мы оказались у трактира и поднялись внутрь. В течение этого времени наемники деликатно поддерживали меня под руки, что оказалось весьма кстати: после пятой попытки тесного знакомства с дорожным покрытием я была не совсем уверенна, что самостоятельно доберусь до пункта назначения. Напряжение последних дней, краткие перерывы на сон, пережитый стресс и (что греха таить) выпитое на приеме вино — в результате дали одну изможденную усталостью ведьму, которая даже не в состоянии поколдовать как следует.
Влас пожертвовал в пользу страждущих собственную кровать. Я не стала ломаться и легла спать, переодевшись во временно конфискованную у зеленоглазого рубашку, которая заменила мне пижаму. Дождавшись за дверью пока процесс переодевания закончится, наемники так же отошли ко сну. Власу пришлось постелить на полу, но мужчину этот факт не смутил — походная жизнь учит терпимее относиться к подобным мелочам.
Отвернувшись к стене, я старательно симулировала глубокий сон. Может, мне и не поверили, но стаскивать одеяло с обличающим воплем — «Попалась, ведьма! Мы вывели тебя на чистую воду!» — не спешили. Что мне нравилось в приятелях, так это умение определить, когда с утешениями или вопросами лезть не нужно, и человеку (эльфу, оборотню, дракону — выберете в зависимости от ситуации) стоит разобраться самостоятельно в собственных переживаниях.
Обида вместе с болью отступили, и внутри прочно обосновалась пустота, которая сожгла последние обманчиво-сладостные иллюзии. Я узнала его сразу, как увидела. Даже пара десятков лет омоложения, непривычная одежда и прическа не помешали мне узнать человека, изображенного на той картине в кабинете. Это был мой отец — сомнений не было. Я бы узнала его даже из тысячи похожих лиц и года спустя. Банально, но, тем не менее, правда.
Мы с родителем не были похожи в общепринятом понятии этого слова. Внешностью я пошла в мать и единственное, что мне досталось от отца — это глаза пронзительного серого цвета. И если мои мама любила сравнивать с туманом или расплавленным серебром, то у отца они всегда были жесткими и очень «острыми», как сталь. Как и весь он. Конечно, можно было найти незначительные сходства, но чтобы сделать это требовалось хорошо знать либо меня, либо отца. На картине хорошо передали его бесстрастное выражение лица и жестки взгляд. Значит, он всегда был такой…
Я не слишком верю в совпадения и случайности, поэтому вывод напрашивался только один — мой отец из этого мира. И не скажу, что эта новость обрадовала, а совсем наоборот. Следовательно, этот мир мне не такой уж и чужой, как казалось ранее. А испугалась и плакала я совсем не поэтому. Интуиция, не совсем положительный жизненный опыт сделали свое дело — мне пришлось рано повзрослеть и научится разбираться в людях до определенной степени. И умение сопоставить факты было вопросом выживания.
Догадалась я и в этот раз почти сразу. Не обо всем, но общая картина была понятна. И, чтобы окончательно убедиться в своих предположениях, я планировала пробраться в закрытое хранилище Академии. Тем более, подслушанный разговор предоставил информацию, где же находится архив, так что с этим проблем не должно возникнуть. Уверенность, что отгадка кроется именно там, только возросла.
Сон еще долго не спешил принять меня в свои объятья, и все это время в голове настойчиво крутились прочитанные в одной книги строчки: «Есть среди нас, те, кто может прорвать грань, но вернуться смогут немногие. Плата… велика… только чудовище способно пожертвовать кровью и силой своих детей».
Проснувшись около одиннадцати, я обнаружила, что в комнате кроме меня никого не было. Застелив постель, надела платье, в котором пошла на бал в Академии. За ночь оно успело подсохнуть, но все равно вид одеяния оставлял желать лучшего. Из серебристого цвета оно стало неопределенно серым, помятым и в живописных грязевых разводах. Скажу только одно — в таком состоянии его постеснялись одеть даже бродяги.
Встряхнув головой и заставив себя оторваться от зеркала, в которое я продолжала смотреть как удав на кролика, решила сотворить одежду поприличней. Во всяком случае, в бальном платье ходить, по крайней мере, глупо.
Наколдовав простое, но элегантное платье зеленого цвета, я отогнала мысли о штанах и рубашке, которые я всегда предпочитала юбкам. Если до превращения у вас в наличие имелось платье, то после оно платьем и останется. Это закон трансформации и сделать что-либо я не в силах. Можно изменять фасон, цвет, структуру ткани, убирать прорехи — здесь все зависит только от вашей фантазии и силы. В Альхеме на праздник начала лета я не превращала штаны в юбку, а просто удлинила и преобразовала рубашку. Так что пришлось смириться со своим нынешним костюмом.
Расчесав спутанные волосы найденной на прикроватной тумбочке расческой, спустилась вниз. Как я и ожидала, наемники сидели за одним из столиков и увлеченно уплетали завтрак.
«Что ж, от одной лишней порции ребята не обеднеют, — мысленно хмыкнула я, вспомнив, что денег с собой у меня не присутствовало. — Придется им раскошелиться ведьме на завтрак».
— Доброе утро, — преувеличенно жизнерадостно сообщила приятелям, чтобы у них не осталось сомнений, что оно действительно доброе.
Получив ответные приветствия, позвала служанку и потребовала себе завтрак.
«Неплохое здесь обслуживание», — одобрительно подумала я, уплетая яичницу, которую принесли буквально через пару минут после заказа.
Покончив с едой, я откинулась на стуле и внимательно посмотрела на приятелей. Те не менее внимательно уставились на меня.
— Все, ребята, — усмехнулась я. — Истерик больше не будет.
— Не хочешь что-нибудь рассказать? — ненавязчиво спросил Влас.
— Не-а, не сейчас, — спокойно ответила я и ухмыльнулась. — У меня к вам, можно сказать, деловое предложение.
— И какое же? — удивленно приподнял бровь дракон.
Моя ухмылка стала откровенно злорадной.
— Скажите, а как вы относитесь к Академии Магии?
— Гадюшник, — бросил черноволосый. Судя по презрительному фырканью Радий, с другом он был полностью согласен.
— Отлично, — почти пропела я. — Просто чудесно!
— Ведьмочка, а ты головой в последнее время не ударялась? — спросил дракон, обеспокоенный моим душевным состоянием.
— За последнее время меня столько раз били по голове, что теперь уже ничего не поможет, — «обрадовала» приятелей. — Вот что, братцы-кролики…
— Я дракон! — праведно возмутился зеленоглазый.
— Не беспокойся, это лечится, — невозмутимо ответила я, чем заслужила убийственный взгляд. — Я хочу предоставить вам уникальную, единственную возможность, которая может и не повториться.
— Неужели ты узнала, где зарыт клад? — решил отомстить мне оскорбленный дракон.
— А вот и не угадал! — показала опешившему наемнику язык. — Я предлагаю, — театральная пауза. — Ограбить закрытое хранилище Академии!
Подслушать нас не могли, так как мы оказались единственными посетителями в трактире, а самого хозяина или прислуги на горизонте не просматривалось.
Осмыслив произнесенную фразу, Влас поперхнулся водой, которую пил в тот момент и закашлялся. Радий, машинально хлопнул друга по спине и видимо не рассчитал молодецкую силушку, так что кашлять черноволосый продолжил уже под столом. Наверное, если бы я взорвала гранату, то произвела меньший эффект.
Не меняя отстраненного выражения лица, дракон вздернул Власа на стул.
— Кажется, она тронулась, — сказал этот нахал.
— Мне тоже… кажется, — просипел Влас, справившись, наконец, с кашлем.
— Ей! — помахала рукой, привлекая к себе внимание. — Я еще тут!
— Ведьмочка, — начал черноволосый голосом, которым обычно говорят с умалишенными. — Тебе не кажется, что это предложение несколько… нереально? Во-первых, кроме того, что хранилище существует, и в нем хранятся самые ценные и запретные магические книги, ничего не известно. Ни где оно находится, ни кто его охраняет! Да если бы и было известно, ты представь, какие там должны быть там охранные заклинания? Что я тебе объясняю?! Кто из нас троих маг?