А сестра Вика поступила в институт. Да не абы какой, медицинский. Тетя Лена дослужилась до должности заместителя главбуха и стала отлично зарабатывать. И отца повысили до бригадира.
– Ба, а почему они не переедут в квартиру побольше? – спросила Туся. – В ней, может, и мне бы место нашлось.
– А ты не догадываешься?
– Я же городская теперь. За меня не стыдно.
– Ленка не хочет, чтобы у твоего отца какие-то права на квартиру были. Если сейчас поменяются, а это в браке, то он уже не примак. Но квартиру Ленка купит. Дочке на двадцатилетие. На восемнадцать машину будет дарить. Отец твой ее водить учит. Скоро Вика на права сдаст.
– А мне что подарят, как думаешь?
– Ты чего бы хотела?
– Не машину, конечно. Но тоже что-нибудь ценное. Кольцо золотое, например, пусть с крохотным, но бриллиантиком.
– Может, лучше шубу?
– Ба, сейчас это среди молодежи не модно.
– А бриллианты модно? – фыркнула та. – Камень пожилых прим.
Они еще некоторое время поспорили на эту тему, так к общему решению и не пришли. Но Туся ничего и не получила на восемнадцатилетие. В новой семье отца случилась трагедия.
Сестра Вика получила и права, и машину. Симпатичную красную малолитражку. Не новую, но в хорошем состоянии и с небольшим пробегом. Она стала кататься на ней и в институт, и в гости к подружкам, и на тусовки. Тетя Лена была уверена в том, что дочь не напьется в клубе или баре. Ее Вероника была умной, рассудительной девочкой. И от нее никогда не пахло алкоголем – ее обнюхивала не она, а отчим. А мать уже делала выводы о том, что у нее выросла умная и рассудительная девочка.
То, что Вероника принимает наркотики, стало ясно слишком поздно, когда ничего нельзя было исправить. У отчима сломалась машина, и Вика заехала за ним на работу. Был поздний вечер, она как раз возвращалась домой от друзей. Вела себя как обычно. Была чуть на взводе, но Вика весь последний год пребывала в этом состоянии, объясняя его влюбленностью. У нее на самом деле появился парень, и замечательный. Точнее, он казался таким. На самом деле он-то и подсадил ее на ту дрянь, что заставила сознание девушки помутиться. На полной скорости она врезалась в грузовик.
И Вика, и отчим остались живы, но сильно покалечились. На первый взгляд больше она. Была вся в крови, с торчащими наружу сломанными ребрами, зажатой ногой, которую могли и не сохранить. Он же только головой ударился да поцарапался о разбитое стекло. Пострадавших увезли на «скорой». Естественно, взяли анализ крови. Она оказалась нечистой.
Когда девушка выздоровела, ее привлекли к суду, тетя Лена не смогла ее отмазать. Вика получила срок два года, но в тюрьму не попала: то ли у нее случилась передозировка, то ли она намеренно покончила с собой. Мать была безутешна, а отчим безучастен. Повреждения головы были настолько серьезными, что это отразилось на мозге. Первое время он ничего не помнил, в том числе как держать ложку и справлять нужду. Пока лежал в больнице, его кое-чему обучили, но он постоянно все забывал, плохо говорил, мучился головными болями и громко кричал. Тусин отец стал инвалидом второй группы, нуждающимся в постоянном уходе. Такой муж был тете Лене не нужен, и она отправила его в деревню. Просто привезла, выгрузила, как ненужную вещь, и уехала.
Бабушка надеялась справиться с ним одна, чтобы дать Наташе доучиться. Но у той не получилось перевестись на бюджетное отделение. Пробовала заработать на учебу и жизнь самостоятельно, но официанты во Владимире не так много получают. Да и бабушка, бедная, из сил выбивалась, и о зяте заботясь, и о хозяйстве. Исхудала, стала часто хворать. Однако крепилась. Не признавалась в том, что ей тяжело. Но Наталья дурочкой не была, все сама понимала. Она взяла академ и вернулась в Дрозды.
С тех пор прошло чуть больше года. За это время Туся ни разу не побывала не то что в Москве – во Владимире. А там остались подружки и парень, с которым она встречалась до того, как… Но отношения на расстоянии бесперспективны. И любовные, и дружеские. У бойфренда быстро появилась другая, а товаркам хорошо и без нее. Они учатся, общаются, тусуются, вспоминая о Тусе, только когда она им пишет или звонит. И они коллективно ее жалеют. Велят держаться и ждать, когда все наладится. Как будто не понимают, что лучше не будет. Хуже – да. Если бабушка сляжет, а у отца появятся новые симптомы болезни, то Туся сойдет с ума. Будет в доме три больных человека, два из которых психические.