Конунг уже немолод и слишком подозрителен, он был бы не прочь сделать так, как исконные враги – передать власть своему сыну. Но ярлы не дадут. Властители островов Аскейма слишком дорожат свободой и правом бороться за то, чтобы сесть во главе стола Рендебю, чтобы согласиться с этим варварским правом. Пусть отец и неплохой правитель, но кто даст гарантию, что его сын будет обладать теми же талантами? И на соседей с далекого юга потому посматривали с долей презрения. Ходили слухи, что одно время ими правила – глупость, конечно – женщина… Баба во главе армии это не просто дурная шутка, а оскорбление чести воинов, идущих на битву! Кеа в эти сказки не верила, хотя и задумывалась иногда, ведь это неплохо, если бы конунг бредил не далекими походами и богатой добычей, которые составляют удел воинов, а более «женскими делами» - развитием городов, например. Или торговли. Может, было бы выгоднее не грабить купцов на морских путях, а как-то заманивать в свои города, чтобы здесь они продавали и меняли товары, платя за это взносы в казну… Но эти свои мысли предусмотрительно никому не озвучивала.
- Это хорошо, - она краем глаза заметила Ингмара, подкрадывающегося к чему-то у большого валуна. Мальчик был всецело поглощен охотой, и на переговаривающихся взрослых внимания не обращал. Они же не ящерицы, не убегут, мелькнув хвостом, уж медленно бредущего деда и не отходившую от него сестрицу точно догонит! – Так что это за шанс?
Будто не слыша её вопроса, шаман тихо продолжил:
- Войны не хотят южане, но я не уверен в конунге. – Шаман повернулся к Кеа, закусившей губу, чтобы не высказать слова, рвущиеся с языка.
Слова, за которые ей, дурной девке, всего лишь всыплют плетей, но могут счесть, что не собственный скудный ум их выдумал. Гораздо страшнее, если решат, что она повторяет речи деда.
Конунг хитер и осторожен, как старая лисица. И столь же подозрителен. Несколько лет назад он уже пытался мягкой силой взять под свою руку шаманов. То ли чувствовал в них угрозу своей власти, то ли таким образом решил укрепить положение, кто знает. Не вышло, не властен тот, кого выбрали люди, над решениями тех, кто исполняет высшую волю.
Его избрали верховным правителем ярлов тогда, когда должность эта сулила больше бед и хлопот, чем почёта. Предыдущий конунг был изгнан после проигранной войны, а быть тем, кто возьмется восстанавливать разрушенное, желали немногие. Но и таковые нашлись. Вегард, молодой ярл с западных островов, один из тех, чьи воины почти без потерь вернулись домой, занял место правителя. Он принял клятву верности от всех выживших на войне, обещал отомстить за пролитую кровь собратьев и жестоко покарать дикарей с Юга. И кто знает, не вспомнит ли он сейчас того своего зарока… И не напомнят ли специально, вынуждая выполнить обещанное.
- Идём, - Пааво кивнул на выступ чуть выше того места, где они стояли. И взгляд внучки на его ноги, должно быть, заметил, но промолчал.
Дорожки здесь не было, и Кеа это удивляло. Место рядом с городом, меньше часа ходьбы, да, нужно пересечь несколько заросших оврагов, но ведь недалеко. И оно было совершенно нехоженым, даже намеков на тропинки нет. А ведь здесь можно собирать травы, а ближе к концу лета точно найдутся и ягоды…
- Что это за место? – Она не стала подавать руки деду, щадя его гордость, но всё же с тревогой посматривала на поднимающегося шамана. Мелкие камни временами скатывались по склону, тревожа молодую траву. И запах цветущей медуницы, смешанный с ароматом ещё холодной земли, дурманил голову. Или, может, её напекло солнце, на удивление яркое и горячее сегодня.
На самой макушке холм оказался плоским, будто блюдо. И камней почти не было, разве что по краям лежали огромные валуны со странно скошенными гранями. На некоторых из них виднелись следы не то грязи, не то сажи, почти стершиеся с гладких поверхностей, но намертво въевшиеся в мелкие трещинки и выемки. И сама эта площадка была довольно большой и черной, да, по краям зеленели молодые травинки, но они будто боялись прорасти там, где раскинулась неприветливая земля, твердая до состояния камня.
- Его считают проклятым. Поэтому здесь и нет никого. Боятся. – Он говорил короткими фразами, стараясь как можно незаметнее отдышаться после подъема по довольно крутому утесу. Остановился у одного из валунов, но опираться на него не стал. Да и Кеа опасливо покосилась по сторонам. Ей здесь не нравилось. Всё то же солнце, и даже запахи цветов, что раскинулись по склонам, но место действительно было нехорошим.
Мёртвым.
- Почему люди думают так?
- Здесь был храм тех, кого называли хейдами. Он выстоял дольше других, но тоже пал. И потом мы не давали повзрослеть тем, кто мог его возродить. С каждым поколением вас рождается всё меньше. Ты единственная ныне живущая, последняя ведьма Аскейма.