Девушка смотрела на него, будто не замечая остальных. И всё же Риман был готов поклясться, что она заметила и Тень, безмолвного слугу, приставленного к наследнику престола ещё несколько лет назад, и приготовившегося к бою Назима. Тот освободил руки, готовясь не то ставить щит, не то нападать на девчонку.
Она была совсем молодой. Лет пятнадцать-шестнадцать. Испачканное лицо, царапина через щеку, набрякшая редкими алыми каплями. Растрепанная коса цвета льна, в которой, будто застрявшие листья, виднелись вырезанные из кости и серебра мелкие фигурки. Светлые, почти прозрачные глаза не то серые, не то голубые, тени от покачивающихся веток скользили по её лицу, и глаза эти казались то темнее, то светлее. Поджатые добела губы, выдававшие её напряжение и страх. Они были совершенно оправданными, для девчонки, случайно наткнувшейся на чужаков, эта встреча могла закончиться очень плохо.
И она была жрицей, или как здесь могли называть девушек, подобных ей. Вот только из рассказов наставника Риман хорошо помнил, что женщин с даром в Аскейме нет. Доподлинно неизвестно по какой причине шаманы уничтожали одаренных девочек, но это подавалось как непреложная истина. Потому и спросил, откуда она здесь, быть может, выкрали из какого-то храма, или же вовсе попала в рабство ребенком. Но тогда её вряд ли оставили бы в живых, к тому же непривычные, но оттого не менее дорогие украшения на шее и в ушах девушки вряд ли могли принадлежать рабыне. Да и сама манера держать себя, не сгибая спину и не опуская глаз…
- {Она сейчас сбежит}, - Назим шептал едва слышно, но все же не беззвучно, и от звука его голоса жрица вздрогнула, словно очнувшись. Невольно посмотрела на второго мага, сведя к переносице темные брови, потом тряхнула головой, будто прогоняя непрошенные мысли. Серьги и подвески в косе задорно зазвенели.
- Я провожу вас к шаману.
Голос у неё был приятным, хоть и чуть низковатым для женщины. Да и сама Кеа была красива той красотой, которой славились расцветающие жрицы - неброской, но притягательной. От неё было трудно отвести взгляд даже сейчас, когда она была растрепанной и испуганной, пусть и старалась страха не показывать.
Впрочем, тут ещё стоит подумать, кому из них стоит бояться – дело ли в том, что они только сошли с корабля, многие недели проведя среди соленой воды, или сам чужой берег отвергал чужеродную силу, но Риман чувствовал себя так, будто чаровал несколько часов подряд, исчерпав себя почти полностью. Об этом он и говорил с Назимом, когда на берег, бренча повязанным на шее колокольчиком, выскочила мелкая рыжеватая коза, а за ней и всклокоченный мальчишка. Коза оказалась умнее и сбежала сразу, мальчишка решил присмотреться к чужакам, хоть и пытался неумело затаиться в кустах…
Они собирались осмотреться, осторожно разведать округу, пока команда корабля, пришвартованного чуть дальше за мысом, там, где глубина пролива позволяла встать на якорь максимально близко к берегу, отправилась на поиск материалов для ремонта. Высаживаться всем вместе было неразумно, да и разведать местность совсем не лишне, потому Риман предложил себя на роль исследователя. Восторга это предложение не вызвало, потому что дать ему достойное сопровождение не получалось – для ремонта нужны были свободные руки, а отпускать наследника практически одного слишком рискованно. Но и спорить с принцем крови, который всё путешествие вел себя образцово, капитан не стал. Здесь, на берегу, его власть заканчивалась, да и спорить с Риманом не хотелось. Всё-таки взрослый мужчина, а не неразумное дитя.
На весла небольшой шлюпки, выделенной им во временное пользование, принц сел наравне с Тенью, велев Назиму следить, чтобы никто не смог застать их врасплох. Чужеродная стихия запирала силу огненного мага едва ли не надежнее блокировочных браслетов. Земля тоже отзывалась с огромным трудом, но всё же отзывалась…
Потому прибежавшей на визг мальчишки девушки стоило опасаться. Определить природу её дара сходу Риман не смог, пока она не применила силу, это очень трудно. Но родственности, как с другими обладателями пламени не ощущал, значит, дар иного свойства. Применять же чары, чтобы убедиться в этом, Риман не рисковал. Девчонка может счесть это нападением и ответить, а начинать визит к заклятым врагам с того, что они разворотят половину острова, мягко говоря, неразумно.
Риман постарался ничем не выдать свою досаду, потом что к шаману совершенно не хотелось. Им бы сначала переговорить с главой селения, пусть любви между их народами нет, но всегда можно попытаться сыграть на жадности. И, кто знает, возможно им удалось бы договориться… Но фанатик Ратуса совсем иное дело.
- Мы будем тебе благодарны, госпожа.
Обращение заставило девушку приподнять брови и едва слышно хмыкнуть, но не польщенно, как рассчитывал принц, скорее, насмешливо. Оставалось надеться, что он не перепутал формы вежливости, всё-таки язык Аскейма учил довольно давно, да и в силу определенных причин возможности широко в нём практиковаться не было.
Пока девчонка не передумала, Риман вернул оружие на пояс, чувствуя всё тот же настойчивый взгляд, в котором, впрочем, не было того интереса, что проявляли придворные дамы. И это было довольно непривычно, к тому же для разнообразия даже немного приятно. Назим, уязвленный фактом воровства от мелкого поганца, недовольно косился на мальчишку, Тень, как и всегда, был невозмутим, разве что уделял особое внимание окружающим кустам. Высадились они в, казалось бы, самом безлюдном и диком месте, специально не став подплывать к излучине реки, где обычно строили селения северяне, но и дальний лес оказался удивительно популярным местом.
Девушка, всё ещё держащаяся настороженно, наклонилась к белобрысой макушке воришки, которого так и продолжала прижимать к себе спиной, и что-то едва слышно прошептала в его всклокоченные вихры. Мальчишка сначала насупился и даже попытался отрицательно помотать головой, потом явно смирился, разве что недовольно отодвинулся от жрицы. И одним неуловимым движением скользнул за неё, мгновенно растворяясь в кустах!
- Держи его! – Назим дернулся было в ту же сторону, но девица резко вскинула руки, согнув пальцы, будто когти хищной птицы, и в лицо дохнуло холодом и влагой. Нет, на них не обрушился дождь или снег, но вокруг хрупкой фигуры жрицы заклубилась сила. Изменился ветер, ещё мгновение назад бережно качавший пену бело-розовых цветов на кончиках ветвей, теперь он бросил листья и ветви им в лица. А глаза Кеа потемнели, наполняясь густой предгрозовой синевой, столь же опасной, как и притягательной. Едва слышно скрипнул металл вынимаемого кинжала, и Риман с большим трудом успел перехватить руку Тени, уже изготовившегося защищать жизнь наследника.
- Не шевелитесь, - он на грани слышимости отдал приказ, и спутники с видимой неохотой согласились. Впрочем, Риман не сомневался, если они сочтут угрозу слишком серьезной, на нападение хватит доли секунды.
- Он приведет шамана, вы ведь этого хотели, - жрица говорила чуть заторможено, с трудом выдавливая каждое слово, будто требовались неимоверные усилия для сдерживания призванной силы. Впрочем, так оно и было. Вода считается больше «женской» стезей, хотя и среди магов встречаются те, кто находился в гармонии с одной из самых спокойных и, одновременно, неуправляемых стихий. Впрочем, встречалось подобное редко, потому в тонкости управления такого вида дара Риман посвящен не был.
А маленькая жрица, не замечающая, как от носа по губам протянулась тонкая кровавая нить, была сильна. Сильна и совершенно не обучена, от этого по спине пробегал холодок.
Один из худших кошмаров любого опытного мага такой вот «самородок», в руках которого сосредоточена огромная мощь, с которой он совершенно не умеет обращаться. Девять из десяти уничтожат себя сами в тот момент, когда дар просыпается в крови, если рядом нет того, кто поможет обуздать магию.
Впрочем, даже это не было главным вопросом, которым сейчас задавался Риман. Потому что больше прочего его интересовало другое – кто и зачем посоветовал девчонке устроить тот шторм? Потому что не узнать силу, едва не отправившую их всех на дно моря, не мог.