- Сосредоточься.
Не столько голос отца, сколько сверкнувший перед самыми глазами металл, заставил отпрянуть и поспешить поставить блок. Корявый, несовершенный, его можно было бы подправить магией, но использовать дар в тренировочном бою с тем, кто им не обладает, подло. Потому Риман даже не попытался потянуться к гудящей под кожей силе, упал на колено, а потом и вовсе перекатился, уходя от следующего замаха. Левое плечо обожгло болью, но она была терпимой. Тонкая царапина, набухшая кровью и проступившая неряшливым пятном на белом.
Но они оба тут же сложили оружие и, встав лицом к лицу, обхватили правое запястье друг друга и коротко поклонились. Как и все учебные сражения, это шло до первой крови или потери оружия. Поначалу и мечи были тренировочные, с тупыми лезвиями, которые часто оставляли синяки на теле недостаточно ловкого мальчишки. Позже, когда вернувшегося из песков принца признали истинным наследником престола, и он достиг нужного возраста, был военный лагерь. И жизнь по его простым, но суровым законам. Подъем до рассвета, тяжелые тренировки, обливания холодной водой и неважно, какое время года. Порой приходилось сначала пробивать лёд, чтобы было чем умыться. Полный запрет на магию, который так хотелось нарушить, но…
За три года, проведенные в горах, Риман ни разу его не переступил. Хотя, видит Богиня, порой, стуча зубами от пронизывающего холода или бредя по пояс в грязи, искушение позволить бушующему в венах пламени пронестись по телу, даруя тепло и мощь, с которой не сравнится ни один, даже самый сильный воин, не владеющий даром, было велико.
Потом, после возращения, когда наследнику показалось, что он уже всему обучился, и едва ли остались навыки боя, которыми он не владел, в первый же день отец поднял его на рассвете и велел следовать за ним в тренировочный зал. И там гонял два часа до дрожи в коленях и горечи на языке, без слов демонстрируя, что бой не зря называют искусством, и единственным, что поможет его постичь, остается опыт.
С того дня они никогда не использовали нательную защиту и сражались только боевым оружием. Чем немало расстраивали королеву, одинаково остро реагирующую как на легкие раны сына, так и на порезы мужа. Наверное, Риман старался ещё и для того, чтобы как можно реже огорчать мать. Она ни словом не обмолвилась, как больно ей видеть раны любимых мужчин, и от того сын всё больше стремился не доставлять ей таких страданий. Как правило, лечить приходилось именно его, несмотря на довольно зрелый возраст, отец в бою двигался с легкостью и скоростью, которые самому принцу покорились далеко не сразу.
Случаи, когда ему удавалось победить короля, были удручающе редки. И тем ценнее тот факт, что отец не раздражался и не пытался переложить ношу обучения Римана на учителей, как и было принято в монарших семьях. Объяснял ошибки, подсказывал, как их можно исправить и… Находил новые, чтобы с тем же спокойным терпением оттачивать сыновье мастерство владения оружием. Наверное, подспудно Риман ожидал, что дела, которых у правителя всегда было в избытке, вот-вот положат конец их тренировкам, но этот день наступит только через несколько недель…
- Сколько ты хочешь взять кораблей сопровождения? – Его величество, отложив меч, устроился на полу, привалившись спиной к гобелену со сложной батальной сценой. Покосился на оставленное на столике у противоположной стены полотенце и смахнул пот со лба рукавом рубахи. Похоже, дурные привычки у них наследственные.
- Два. – Риман, как проигравший, сначала отнес оружие на стойку и только потом сел рядом с отцом, плечо к плечу. Пусть сражение и было тренировочным, мышцы приятно гудели, как после настоящего боя. Он с наслаждением потянулся, снимая напряжение с ноющих запястий. – Один это слишком мало, а три – небольшая армада. Боюсь, если я явлюсь в таком сопровождении, доказать, что намерения мирные, а целью является дипломатический визит, будет крайне сложно.
- Северяне и так не поверят в то, что мы не хотим конфликта, - король едва заметно качнул головой, задумчиво глядя в окно.
Деревьев, которые могли бы закрыть обзор, с этой стороны дворца не было, потому приходилось любоваться сгущающимися облаками. Пышные, белые, снизу они отливали сизым, как и всегда в это время года. Дальше, на плато, протянувшемся на многие дни пути к подножью гор, в это время уже довольно прохладно. В самих горах и вовсе лежит снег, но здесь, в мягком климате долины близ Кальдора, зима несла обильные дожди. И как только они станут реже, пора будет выдвигаться на север.