Вот выплеснуть, оттолкнуть так, чтобы от ощущения исторгаемой силы потемнело в глазах, это она умела. Даже тот шторм вышел случайно, она же не знала, правильно ли всё сделала, может, можно было как-то иначе, не выжимать себя почти досуха. А сделать что-то полезное, нужное – нет. И эти дни, с тревогой прислушиваясь к себе и отмечая, что не чувствует в груди знакомое биение силы, думала, не наказание ли это за святотатственное отношение к морю? И что нужно попробовать поискать какие-то записи о хейдах. Или же сказания. Пусть знания эти поспешили запретить и предать забвению, да и прошло несколько столетий с тех пор, как последний храм лег руинами на склонах холма близ Рендебю, Кеа была уверена, что не всё забыто. Кто-то должен помнить, тот же дед, но на этот вопрос он коротко ответил, что ещё не время. Это тоже злило, потому что кто знает, что случится завтра, и когда вообще придет эта пора, но и характер Пааво был ей хорошо известен, если он сказал «нет», то упрашивать бесполезно.
А искать ответы у других опасно, интерес к запретной теме вызовет справедливые подозрения. И пусть Пааво единственный шаман на несколько дней пути, кто помешает встревоженным людям пригласить другого? Того, кто не связан родственными узами с девицей, ищущей закрытых знаний…
Темноглазый вызывал странные чувства. Он казался совсем чужим – речь, манеры, не говоря уже о внешности и одежде, но было в нём что-то такое, что невольно притягивало взгляд. И заставляло держаться настороже, следить за каждым движением.
- Пожалуйста, успокойся. – Южанин говорил тихо и мягко, и даже его нелепый говор, слишком растянутые гласные, теперь не вызывал веселья. – Никто не обидит ни тебя, ни мальчика. Мы пойдем к шаману и расскажем, как попали сюда. А теперь отзови силу, она вредит тебе.
Кеа отчего-то послушалась. От его тона – серьезного и спокойного или же от того, что в глазах плыли темные пятна от попыток удержать что рвущийся с кончиков пальцев дар, которые оказалось совсем не так просто приструнить, что собственное сознание, которого могла лишиться в любую минуту. Сила повиновалась с трудом, и понадобилось надавить, чтобы сведенные судорогой руки разогнулись, а непонятное нечто, бушевавшее в крови, улеглось у сердца.
Оно было недовольно, шумело и требовало отдать законную жертву, раз уже посмела разбудить.
- Кто тебя учил? – Сухая горячая ладонь легла Линискеа на щеку, отчего она вздрогнула и хотела отпрянуть, но сил хватило только на то, чтобы мотнуть головой, в попытке сбросить его пальцы. И даже тот факт, что пустынник стоит непозволительно близко, волновал слабо. – Никто, правильно?
- {Отойдите, она опасна}. – Рыжий, о котором Кеа умудрилась забыть, стоял тоже совсем близко, загораживая солнце. Оно пробивалось через его лохматую гриву, высветлив и без того яркие пряди до ало-золотого. И смотрел очень неодобрительно. Правда, не столько на саму девушку, сколько на этого Римана. Если она правильно поняла, и это и есть имя темноглазого.
- {Она ещё ребенок и ничего не умеет}. – Южанин сделал что-то такое, отчего боль в груди чуть стихла, да и дышать стало легче. Даже смогла вытереться грязной ладонью, и на коже к земляным разводам и следу травяного сока добавился кровавый мазок.
- {Она опасный ребенок и едва нас не утопила}, - тем не менее, рыжий оттеснил плечом Римана и, не обращая внимания на вялую попытку Кеа увернуться, положил свою лапищу ей на лоб. Рука была приятно прохладной, и от неё по всему телу будто побежали ручейки, снявшие тяжесть с ног, в ушах перестала шуметь кровь, и горячая боль ушла с глаз.
Когда зрение вернулось в полной мере, Линискеа хотела было отодвинуться, но позади колючий куст, впереди эти трое, потому принудила себя оставаться на месте.
- Мне уже лучше, мы можем идти.
Темноглазый взглядом показал рыжему, чтобы тот отошел. Незаметный третий стоял чуть поодаль, будто всё происходящее и вовсе его не касалось, только скользил рассеянным взглядом по кустам, и от этого его невозмутимого спокойствия было жутковато, будто вблизи свернулась кольцами змея и теперь наблюдает за каждым их шагом.
Пусть заминка эта была не совсем запланированной – Кеа собиралась нырнуть следом за Ингмаром – но, возможно, так даже лучше. У братишки было время отбежать подальше, а в том, что он будет мчаться быстрее ветра, Линискеа была уверена. И хотя оставаться наедине с чужаками было страшно до спазма в горле, они обязаны предупредить деревню, пусть даже и страшной ценой. Сама Кеа бегает не так быстро, да и может дать отпор сазу нескольким врагам, потому и шепнула брату, чтобы тот, не оглядываясь, поторопился к деду. Может, правильнее было бы бежать к старосте… Вот только дед ясно дал понять, что ждет южан, и они ему для чего-то нужны, потому перечить Линискеа не стала.