- Мы ведь не единожды пытались начать с ними переговоры, почему каждый раз попытки были обречены на провал?
- Вера. - Король Итар пожал плечами. – Для них мы такие же варвары, как и они для нас. Их общество держится на силе ярлов, которую доказывают в боях и походах, война в их крови. Для них воин, который добыл победу не в сражении, а за столом переговоров, слаб. Но времена меняются, с последней битвы вернулось слишком мало мужчин, не думаю, что в ближайшее время появится настолько удобное время для переговоров. Но твоё решение я одобряю, отправляться без должной охраны нельзя, но и идти небольшой армией тоже неправильно.
Риман запрокинул голову, прикрывая глаза. На душе было неспокойно. Да, было и предвкушение, и азарт, и понимание, что это не увеселительная прогулка, потому как от результатов его путешествия зависит многое. И дело не только в миссии на севере, которую нельзя провалить по ряду причин, но и в том, что он не может не вернуться. Он – наследник, и уже не важно, что Самир не достиг возраста посвящения в песках, никогда не случалось такого, чтобы духи благословляли больше, чем одного в поколении. Если бы он, Риман, не выдержал испытание в пустыне, тогда да, но принц доказал, что достоин престола, потому утратил право рисковать собственной жизнью.
То, что первенец королевской четы владеет даром, долгое время скрывали, но это не тот факт, который легко утаить. Да и отношение жриц было довольно показательным, потому сама идея посадить на трон чародея будоражила и вызывала нездоровые волнения. Конечно, после рождения Алиры, признанной величайшей ценностью храма, отношение стало совсем иным, от былой холодности не осталось и следа, и всё же годы отчуждения не прошли бесследно. Когда принц вернулся из песков, получив благословение, шепотки стихли, но не надолго. И пусть эта новость давно утратила остроту, закон, согласно которому кровь рода Ассандер не могла смешиваться с кровью магов, помнили многие. Были и предположения, что первенца королева родила не от мужа, и что зря она взяла в супруги пришлого, рождение сына с даром стало наказанием за своеволие… Теории и домыслы множились, король внимательно следил за ними, пресекая особо опасные, но в целом спокойно воспринимал устное народное творчество, и слухи начали затухать сами собой.
Отец и сын молчали, солнце клонилось к земле, а потом и вовсе пропало, затянутое тучами. В вязкой духоте прозвучал далекий раскат грома.
- Я боюсь ошибиться, - принц говорил тихо, будто слова эти предназначались не отцу, а самому себе. – Подвести вас и Гарет. Я не дипломат, и ставить меня во главе посольства…
- Да, способности к магии придется скрывать.
- Первый же встреченный шаман рассмотрит во мне чародея.
- Тогда не скрывать, но и открыто не демонстрировать. – Его величество, вздохнув и тряхнув головой, поднялся. – Что касается страха подвести семью и родину… Я правлю больше двадцати лет и до сих пор боюсь ошибиться. И считаю, что это не плохо, король, всегда уверенный в правильности своих действий, это тиран. Удобно, меньше проблем и сомнений, но это не то, чего я бы хотел для своей страны.
Риман тоже поднялся, потянулся всем телом, позволив себе прогнать дар по жилам. Тот отозвался ласковым потоком пламени, слизнувшим усталость с мышц, огненным змеем свернувшимся в сердце, ожидая, когда маг утратит самоконтроль, чтобы выжечь дотла не только тело носителя, но и всех вокруг. Минуло восемь лет с тех пор, как магистр Эйдал окончательно снял с принца блокирующие браслеты, признав за учеником право самому управлять магией, равно как и нести ответственность за проявления собственной несдержанности. Доверием наставника Риман дорожил, потому неукоснительно соблюдал все правила безопасности.
И в этом тоже была одна из причин тревоги – соленая вода блокирует большинство плетений, на корабле он окажется едва ли сильнее начинающего чародея. Нет, полностью способности к магии не утратит, но будет изрядно ослаблен. Пусть одним из этапов подготовки было временное блокирование сил, которое ощущается неподъемными оковами на руках и ногах, тренировка это одно, а отправляться в подобное путешествие, будучи ограниченным в применении дара – совсем другое. Но не трудности и возможные опасности тревожили наследника.