— Опасность представляет всякий, кто приближается к замку, заявил Буньип. — Если бы вы знали, сколько рыцарей и принцев мечтают жениться на Прекрасной Принцессе, вы бы ужаснулись. Сегодня еще спокойно. Лишь вы двое и подвернулись. А то этих спасителей набегает со всего света! Прекрасные Принцессы ныне — редкость. Наши могильщики копают для убитых могилы все дни напролет, кроме субботнего вечера и воскресенья, когда они ходят в церковь.
Буньип уселся под деревом и развернул свой завтрак.
— Нет ли у тебя перца и соли? — спросил он Серую Шкурку. Королевская кухарка так невнимательна. А печеные лягушки без соли просто в горло не лезут.
Серая Шкурка достала из сумки солонку и перечницу и передала Буньипу.
— Удобная у тебя сумка, — похвалил он и продолжал: — Нет смысла предлагать вам разделить со мной трапезу, потому что я убью вас примерно через час. Если же у вас есть свой завтрак, то оставьте его мне: я съем его с чаем в три часа. А теперь я буду завтракать и рассказывать вам о своей жизни.
Глава 11
РАССКАЗ БУНЬИПА
— Вы удивляетесь, почему я не выдыхаю дым и огонь, — начал Буньип, проглотив порцию лягушачьих лапок. — Потому что это не нравится, вот и все.
Понимаете, дело вот в чем. Я родился в болоте — там рождаются все буньипы. Мои родители были обычными буньипами без каких-либо особых талантов. Папа любил реветь по ночам, пугая людей до смерти. В остальное время он ловил рыбу и охотился на животных, спускавшихся к водопою. Мы жили хорошо. Но папу волновало наше общественное положение. Другие буньипы жили в просторных пещерах, пол которых от стены до стены был покрыт болотной травой. А мы жили в норе, где на полу всегда стояла слякоть. Папа и мама считали, что единственный способ поднять наше общественное положение — эхо добиться для меня должности охранника Прекрасной Принцессы. Это была ответственная работа, и отец смог бы этим хвастаться.
И вот он послал меня в Школу Драконов, где драконят обучали охранять Прекрасных Принцесс. Директором школы был старый рыцарь по имени Святой Георгий. Вы случайно не слыхали о таком? Когда-то он здорово сразился с драконом и якобы прикончил его. Я не верил ни одному его слову начиная с того момента, как он в первый же раз бросил нам «Привет».
— Я о нем слышал, — сказал Питер. — Он действительно убил дракона. Есть такой рассказ — «Святой Георгий и Дракон». Это был замечательный человек.
— Да, именно так он себя и называет, — презрительно бросил Буньип.
Питер решил с ним не спорить. Не потому, что боялся, — ведь в руке он держал Волшебный Лист, — просто не любил спорить.
— Нашими учителями были рыцари, которые прежде сражались с драконами, — продолжал Буньип. — Они должны были обучить нас бороться с рыцарями так, чтоб никто из них спасти Прекрасную Принцессу не мог.
Это была не школа, а чистый ужас. Нас поднимали ни свет ни заря, выстраивали колонной и вели на завтрак. Подавали нам расплавленную лаву и горящие угли. Считалось, что это самая подходящая еда для драконят, которым предстоит научиться пускать на врагов пламя с дымом. Но у меня от такой еды было только несварение желудка.
После завтрака нас выстраивали на площадке в шеренгу, напротив становились рыцари на конях. Они были закованы в лучшие доспехи, которые так сияли на солнце, что слепили нам глаза. Их кони радостно ржали, задирали морды и били копытами. Рыцари наставляли свои копья и мчались на нас с криками: «Ату их, ату! Защищайтесь, сэр! Иду на вас, мошенник! Руки вверх!» — и тому подобными. Конечно, мы старались. Мы выдыхали пламя и страшно много дыма. Но мы ведь были еще дети и могли дохнуть пламенем только футов на десять. После хорошего завтрака коекому из учеников удавалось достичь и двенадцати, но у меня дальше шести никогда не выходило. Так что оставалось просто увертываться от коней. О, боже! Как мы вертелись! Мы путались у них под ногами, хлестали их хвостами и рычали, скалили зубы, кусались и даже делали сальто, лишь бы увернуться от копья. Из-за моего меха мне доставалось больше всех. Драконята целиком покрыты чешуйками, и копья с них просто соскальзывали. Иногда им удавалось даже перекусить копье пополам. Мне было хуже. Острие копья вырывало у меня шерсть клочьями и продирало между ребрами целые борозды. Я ревел как бык, опустивший голову под воду — такой боевой клич буньипов, — но на рыцарей он не производил ни малейшего впечатления.
Если мы ломали им копья, они лупили нас мечом плашмя. От нашего огня их спасали доспехи. А чтобы в них не изжариться, они с нами подолгу не возились и в конце концов прогоняли с площадки.