Взяв племянницу за плечи, Женевьева повернула ее лицом к себе.
– Твое замужество, Джесси, не означает, что ты никогда больше не найдешь свою любовь. Не отчаивайся, детка, у тебя все впереди.
– Я знаю. Впрочем, я и не собираюсь искать свою любовь. Я надеюсь обрести счастье в браке с Харрисоном, Женевьева. Ведь он всегда считался моим другом. Если я не смогу дать ему любовь, то по крайней мере я подарю ему верную дружбу…
– Джесси… – начала Женевьева, но тут до слуха женщин донесся набат.
Джесси подбежала к окну и взглянула на здание тюрьмы, откуда валил черный дым.
– Это побег, да? – спросила подошедшая к ней Женевьева. – Твой ирландец бежал?
– Да.
Джесси прижалась горячим лбом к холодному стеклу. Она видела, как из ворот тюрьмы выбежали констебли и бросились вслед за всадниками, направившимися в сторону побережья.
– Так вот почему ты согласилась на свадьбу! – воскликнула Женевьева. – Беатрис с помощью шантажа заставила тебя выйти замуж за Харрисона!
– Она сказала, что Лукаса повесят за убийство, Женевьева. Ты ее знаешь, она сдержала бы слово. Поэтому я понимала, что необходимо опередить ее.
Женевьева кивнула. Она действительно хорошо знала, на что способна ее сестра.
– У Лукаса есть возможность бежать с острова?
– Да, китобойное судно, плывущее в Америку, возьмет его на борт.
В дрожащем голосе Джесси слышались слезы. Она боялась расплакаться. Разве может она пойти с красными глазами к алтарю? У Джесси душа болела при мысли, что все рухнет.
Женевьева погладила девушку по щеке.
– Ты, наверное, хочешь бежать вместе с любимым? – тихо спросила она.
– Ты высказала мое сокровенное желание.
– Но ведь побег связан с большим риском, ты знаешь? Вас будут преследовать власти. А в Америке вы окажетесь без гроша в кармане, среди чужих людей.
Джесси смахнула слезу со щеки.
– Меня ничто не останавливает, кроме…
– Тогда что же?
Джесси бросила взгляд в окно на пустой церковный двор. Все гости уже собрались в храме и ждали жениха и невесту.
– Дело в том, – промолвила Джесси, – что судно, направляющееся в Америку, собиралось выйти в море на следующей неделе, уже после свадьбы. Но планы изменились из-за надвигающегося шторма. – Джесси помолчала, а потом продолжала, перейдя на шепот: – Как я могу бежать сейчас, бросив Харрисона, который ждет меня, чтобы повести к алтарю? Он не заслужил такого унижения. Харрисон любит меня, и я не могу поступить с ним так жестоко.
Тем не менее мысль о побеге не давала Джесси покоя. Она невольно искала глазами верховую лошадь или экипаж, на котором могла бы отправиться вслед за любимым.
– Джесси, чувство вины и чувство долга еще не повод, чтобы выходить замуж за человека, которого не любишь.
– Но мне очень жаль его…
– Так ты решила вступить в брак с Харрисоном из жалости? Ах, Джесси, Джесси… – Женевьева укоризненно покачала головой. – Ты думаешь, Харрисон обрадовался бы, если бы узнал причину твоего замужества? А как же твой ирландец? Его тебе разве не жалко? А себя? Я знаю, ты надеешься, что тебе в браке удастся остаться прежней Джесси. Но ты ошибаешься. Семейная жизнь сделает и тебя, и Харрисона глубоко несчастными.
Джесси снова взглянула в окно на свинцовые воды залива. А что, если ей действительно бежать сейчас? Сумеет ли она догнать Лукаса?
– Я знаю, что тебе предстоит сделать очень трудный выбор, – нарушил установившуюся в комнате тишину голос Женевьевы.
В дверь постучали, и обе женщины вздрогнули от неожиданности. В комнату заглянула седовласая жена священника.
– Вам пора идти в церковь, – улыбнулась она, и как бы в подтверждение ее слов раздался праздничный колокольный звон.
Глава 37
Джесси с тяжелым сердцем шагала по булыжной мостовой через двор к распахнутым дверям церкви в своем белом свадебном платье и кружевных перчатках. Там под сводами храма ее ждали священник, жених и гости. Джесси чувствовала запах воска и слышала гул голосов, заглушаемый звоном колоколов.
Джесси порой казалось, что вся ее жизнь является всего лишь подготовкой к торжественному моменту – свадьбе с Харрисоном. Ее будущее предопределено. Тем не менее чем ближе она подходила к церкви, тем тяжелее становилось у нее на душе. Джесси постепенно замедляла шаг, борясь с искушением повернуться и убежать. Ветер доносил до нее запах моря и дальних странствий, будил ее воображение, обещая знакомство с чужими далекими краями. Перед ее глазами уже предстал интерьер полутемного храма. И тут Джесси по-настоящему испугалась. Ей показалось, что она делает роковую непоправимую ошибку. Она поняла, что лучше сегодня встретить смерть вдвоем с Лукасом, чем жить с нелюбимым человеком. Джесси испытывала чувство вины перед Харрисоном, но ничего не могла поделать с собой. Теперь она не сомневалась, что оба они будут несчастны в браке.