Глаза девчонки возмущенно блеснули. Я придал лицу невинное выражение, и девушка, прыснув от смеха, произнесла:
— Ты не выносим!
Крепко держась за руки, мы вошли в ресторан гостиницы «Морская». Эта гостиница, всегда считалась самой престижной в нашем городе. Располагалась в центре, около набережной. И летом пользовалась большой популярностью у туристов. Арендовать в ней на весь вечер ресторан, причем в самый разгар сезона, стоило Карелину не малых средств. Но я был уверен, что сам Дмитрий Иванович, была бы его воля, отметил бы праздник в кругу близких друзей и родственников. Видимо положение депутата обязывало устраивать подобные мероприятия.
На пороге ресторана, Дана в изумлении замерла. Не буду скрывать, я тоже был изумлен увиденным. Убранство зала поражало и одновременно подавляло роскошью.
— О, мой внешний вид явно не вписывается в интерьер, – тихо произнес я, глядя на толстощеких мужиков в дорогих костюмах.
Дана оглядела меня с ног до головы. Похоже, до этого момента, она была настолько испуганна, что совершенно не обратила внимания на то, во что я был одет.
— В интерьер, возможно, ты и не вписываешься, но эта рубашка и джинсы сидят на тебе очень хорошо. И ты намного симпатичней всех этих мужчин с солидными брюшками.
Я рассмеялся, и легонько поцеловал ее в щеку. Девушка тут же напряглась.
— Спокойно, Мелкая, мы ведь пара, забыла? Смотри, сам Карелин с супругой идут в нашу сторону. Пора входить в роль влюбленных. Ну же улыбнись мне.
Дана с силой сжала мою ладонь, впившись в нее короткими, но острыми ноготками. При этом на ее губах заиграла приторно сладенькая улыбочка.
— Константин, здравствуй! – Дмитрий Иванович с женой подошли к нам. — Спасибо, что нашел возможность прийти! А это, что за милое создание?
Депутат оглядел Дану с ног до головы и по его лицу было видно, что девушка ему понравилась.
— Здравствуйте Дмитрий Иванович. С праздником вас Юлия Андреевна, – я пожал руку Карелину и сладко улыбаясь, кивнул его жене. — А это моя девушка, Дана.
При этих словах, я разжал ладонь и приобнял за талию свою спутницу. Знал, что потом пострадаю от ее ноготков, но это же будет потом.
— Рады вас видеть на нашем празднике, Дана, – Карелин улыбнулся девушке, а вот на лице его супруги мелькнуло недовольство. Она-то точно не рада была видеть со мной спутницу.
Девчонка приветственно кивнула чете Карелиных, и я повел ее к красиво сервированным столам. Краем глаза я заметил за одним из столов Инну, пристально разглядывающую ту, что была со мной рядом, и поспешил занять места за столиком, подальше от нее. И тут же издал тихий недовольный стон. Напротив нас с Даной сидела моя мать. С интересом разглядывая девушку, она произнесла, не глядя на меня:
— Здравствуй, сынок!
— Привет, мам. Дана, познакомься, это моя мама, Жанна Валентиновна. А это, Дана, моя девушка.
Я ощутил, как рука девчонки нашла мою ладонь, и легко сжал ее нежные пальчики, пытаясь успокоить.
— Очень приятно с вами познакомиться, Дана, – мама продолжала разглядывать девушку, но в ее глазах не было обычного призрения или неприязни. Губы родительницы расплылись в удовлетворительной улыбке, когда девчонка скромно произнесла:
— Мне тоже, Жанна Валентиновна.
Не может быть! Дана понравилась моей матери?! Вот так нежданчик!
Глава 9
Дана.
Смена, после приема у Карелиных выдалась тяжелой. Хоть мы и свалили из ресторана, через час после начала мероприятия, домой я попала в начале второго ночи. Не выспавшись и с жутким похмельем, я вчера заступила на сутки. Благо напарница Леночка с пониманием отнеслась к моему состоянию и большую часть работы по уходу за новорожденными взяла на себя.
— Даже не вздумай сегодня стричь деткам ногти! – шипела Ленка, выдернув из моих пальцев крохотные ножницы с округлыми кончиками. — У тебя руки трясутся так, что можешь ненароком оттяпать кусок фаланги какой-нибудь крохотуле.
Конечно, она была права. И я весь день заполняла истории, а еще раздавала некоторым роженицам лекарства. После десяти вечера, когда в отделении из медперсонала остались мы и дежурный педиатр, напарница отправила меня спать в сестринскую, а сама осталась на посту. Вот я бессовестно и продрыхла аж до семи утра. Уставшая, с синяками под глазами Лена, разбудила меня легким постукиванием чайной ложки, когда размешивала в кружке с кофе сахар.
— Леночка, прости, – хриплым после сна голосом, сказала я.