Тихий, словно маленькие птички пытаются разбить стекло и своими клювами и спрятаться от холода в надежном убежище.
Я снова смотрюсь в старое, местами поцарапанное и потертое зеркало. На нем расходятся паутинки маленьких трещин. Они все ползут и ползут, образовывая новые дорожки.
Вот теперь это Я!
Теперь я готова встретить этот жалкий и никчемный мир.
Аккуратно стряхиваю с кисти маленькие осколки стекла. В некоторых местах образуются микроскопические ранки. Я сую руку под воду.
Одна минута...
Две...
Три...
Четыре...
Я держу руку под струей воды, пока она не начинает покалывать и обретать красноватый оттенок.
Мне становится немного зябко. Я вытираю руку о джинсы, закрываю кран и выхожу из моего спасительного " мирка. " Иду, с поднятой головой.
Сейчас я - СКАЛА.
Внутри меня - ГРАНИТ.
Даже когда этот твердолобый идиот присылает мне преинтереснейшее фото со следами зеленки на лице, в хлопковой, полупрозрачной пижаме, где четко видны мои груди с выпирающими темными сосками и надписью: - Ты секси детка, и тремя восклицательными знаками на конце.
Я готова убить его и мою соседку.
Но голова моя по прежнему задрана вверх.
Я скала, - повторяю я снова и снова до тех пор, пока не начинаю в это верить сама.
Иду вперед.
Жду второй пары.
Как ни в чем не бывало, прохожу мимо него.
Его задевает мой несломленный вид.
Он щурится, словно от яркого солнца, пытаясь прочесть эмоции на моем лице и не видит ничего...
Совершенно ничего...
Зато я вижу ВСЕ!
КАК ЕГО КАДЫК ДЕРГАЕТСЯ ОТ МОЕЙ ХОЛОДНОЙ УЛЫБКИ, МОЕГО ЛЕДЯНОГО ВЗГЛЯДА.
Я черт возьми скала, отныне и впредь так будет всегда!
- Скажи, что ты болела, - бросает он на ходу одну единственную фразу и больше ничего...
А я мысленно себе апплодирую ровно до тех пор, пока на кафедре не появляется преподаватель.
У него одна и та же манера. Сначала он на доске записывает тему, а потом начинает вести допрос.
- Смирнова! Очень рад, что Вы посетили нас сегодня, - обращается ко мне препод и ставит галочку в свой ежедневник.
В спину мне тычат ручкой, на меня практически зырит вся аудитория.
- Я болела, - отзываюсь с места.
Все начинают смеяться, видиимо мое фото успело облететь каждого присутствующего и я занервничала, поэтому мой ответ показался профессору грубым и неуместным.
Он скривился:
- Вы снова дерзите мне, юная барышня,- констатировал он, но тут же переключился на другую не менее важную для него одного тему, а именно эссе, которое он настоятельно рекомендовал написать к сегодняшнему уроку.
Благодаря узколобому идиоту я снова попала в просак, но и благодаря этому мудаку, я сделала это задание. Именно на него я потратила целых три вечера и теперь намеревалась выступить с докладом.
Первая рука - моя.
Я тяну ее так высоко и наконец профессор замечает меня.
- Что? Смирнова?
Я машу листами формата А4, чтобы он увидел.
- Похвально, - удивляется препод и вызывает к доске.
Я выбрала тему - " Человек зависит от общества ".
Тема сложная на первый взгляд. Я так ловко привела примеры, сопоставила научные факты, добавив огромную ложку философии иииии мне таки удалось поразить профессора, на этот раз ЗНАНИЯМИ.
- Похвально! - изрек он. - Такими темпами и Вы у меня в любимчиках ходить будете...
Я села на све место, поймав несколько завистливых взглядов.
Мне если честно - ПО*ЕР!
- Могла бы и спасибо сказать!
Его горячее дыхание щекочет мою кожу. Бабочки, что до сих пор дремали в моем животе, мигом встрепенулись, пытаясь расправить слипшиеся крылишки.
Млять!
Только не сейчас...
- Не раскисай, - приказала самой себе. - Я СКАЛА! ГРАНИТ! - и будто из далека слышу свой твердый голос:
- Всегда пожалуйста.
Так пролетела пара.
Никто больше на меня косо не смотрел, и его ручка больше ны тыкала в мою спину.
Я была довольна собой, что мне удалось прижучить его. Пусть и на короткое мгновение, но я это сделала!
Правда еще оставался фокус с моей фоткой.
Я ждала его на выходе из кабинета.
Здесь ЛОСЯ всегда поджидала подружка и они на виду у всех обменивались слюнями.
Сегодня я исправлю и это.
Она шла на встречу ему.
Он распахнул свои медвежьи объятия.
И вместо нее в них оказалась я.
Он растерялся, я же в свою очередь прижалась всеми своими силами в него.
Только его губы были приоткрыты в немом крике, которые я заполнила своими поглотив его протест.