Дзюнъэй не стал их подбирать. Он молча встал, поклонился и, как мог медленно и неуклюже, покинул комнату. Его разум был пуст, как выпотрошенная рыба. Он шёл по коридору, не видя ничего вокруг, слыша лишь эхо слов предателя: «Инструмент… помойные крысы… хаос в Каи… убрать, как помеху».
Он был не убийцей, нанятым для устранения угрозы. Он был пешкой в грязной игре лжеца. И его клан, его семья, стал наёмным палачом для такого негодяя.
Горькая ирония ситуации вдруг ударила его с новой силой. Вот оно, решение моей дилеммы, — подумал он с искажённой внутренней улыбкой. — Не «убивать или не убивать». А «быть орудием в руках мерзавца или стать предателем для своего клана». Великолепный выбор.
Шок прошёл, сменившись холодной, чистой яростью. Теперь он знал. И это знание меняло всё.
Слова Макимуры жужжали в голове Дзюнъэя, как разъярённый рой ос. Он механически выполнял свои обязанности, его руки сами знали, что делать, в то время как разум метались в клетке из ужаса и ярости. Он был пешкой. Хуже того — он был слепым орудием в руках слепого же, но по своей глупости, заказчика. Клан, его семья, его единственный закон, был втоптан в грязь интригой какого-то придворного шакала.
Весь следующий день прошёл в лихорадочном анализе. Сидя в своей каморке, уставившись в стену, он прокручивал всё, что видел и слышал.
Убийство Такэды.
Не «устранение угрозы». Актив. Акт величайшей глупости.
1. Хаос в Каи. У Такэды есть наследник, но молодой и неопытный. Начнётся борьба за власть между генералами. Провинция погрузится в гражданскую войну.
2. Усиление Макимуры. Уэсуги, верный своему кодексу чести, увидит в смерти врага возможность для атаки. Он бросит армию на ослабленного врага. А Макимура, как ядовитый паук, будет плести паутину интриг за спиной наследника, готовясь убрать и его самого.
3. Есть еще один предатель, который создаст хаос в провинции Уэсуги.
4. Клан Кагэкава. Станет козлом отпущения. Их либо уничтожат мстящие вассалы Такэды, либо ликвидирует сам Макимура, чтобы замести следы. «С неудачниками мы разбираемся сурово. Нам не нужны свидетели».
Отказ от убийства.
Предательство. Но во имя чего?
1. Спасение Каи. Такэда жив. Провинция остаётся стабильной и сильной.
2. Разоблачение Макимуры. Если предупредить Такэду, он сможет обезвредить угрозу со стороны советника Уэсуги. Возможно, даже избежать большой войны.
3. Вина клана. Клан выполнит контракт? Или нет? Они становятся соучастниками. Но если он сорвёт миссию, клан может быть уничтожен гневом Макимуры и его подельника на стороне Уэсуги. Или же его, Дзюнъэя, объявят предателем и устранят.
Выбора, по сути, не было. Была бездна с двумя краями. На одном — гибель тысяч невинных людей и позор для клана. На другом — гибель его самого и возможно, клана, но с шансом предотвратить катастрофу.
Его вызвали к тому самому молодому стражнику, которому он когда-то вправил плечо. Парень теперь сиял от гордости — его перевели в почётный караул.
— Вот, отец, разомни мне спину перед сменой! — он щедро бросил в протянутую руку Дзюнъэя монету побольше. — Скоро, глядишь, и у Уэсуги будем нести службу! Вот победим его, и заживём!
Дзюнъэй молча начал работу. Его пальцы разминали напряжённые мышцы, а внутри всё кричало. «Если бы ты знал, друг, что «победа» уже у меня в котомке. Она свёрнута в крошечный свёрток с красной лентой. И пахнет она мятой, имбирём и смертью. И твою счастливую жизнь она может обменять на горы трупов и море слёз».
Стражник, не получив ответа, продолжал мечтать вслух:
— Говорят, у них там, у Уэсуги, земли жирные, девушки красивые… А наш Сингэн приведёт нас к победе! Он же гений!
Он и правда гений, — думал Дзюнъэй с горькой нежностью. — И именно поэтому его должны убить. По приказу жалкого, трусливого интригана, который боится его ума и силы.
Юмор ситуации был чёрным, как смола. Он, ниндзя, проникший в самое сердце вражеской крепости, получивший бесценную информацию, теперь должен был стать предателем. Но предателем по отношению к кому? К клану, который позволил себя обмануть? Или к своей собственной внезапно проснувшейся совести?
Он закончил массаж. Стражник вскочил, потянулся и хлопнул Дзюнъэя по плечу.
— Спасибо, отец! Выкладываюсь на полную, чтобы наш Тигр мог спать спокойно!
Чтобы наш Тигр мог спать спокойно.
Фраза прозвучала как последний, решающий аргумент. Он смотрел на уходящего весёлого солдата, на других стражников, на мирную жизнь замка, которая кипела вокруг него. Это было то, что защищал Такэда. То, что хотел уничтожить Макимура.