- Что вы, господин Торсен, мы понимаем, - не смотря на произнесенные слова, советник Элетас все равно выглядел недовольным.
Илуна была уверенна, что по возращении он будет долго надоедать брату, уверяя его, что он совершил непоправимую ошибку, отправив сюда свою сестру, и еще полжизни вспоминать непростительное оскорбление.
- Мы очень долго плыли, князь Торсен. К тому же, наши гости еще не привыкли к такому холоду. Не будет ли лучше, продолжить разговор под крышей? – любезно осведомился Кхелебрим.
- Ты прав, колдун, - согласно кивнул Никол и отдал распоряжение своим людям, чтобы подогнали сани.
Они напоминали кареты, только на полозьях и открытые. Искусная резьба украшала спинку, бока, все столбики и опоры. Даже полозья спереди загибались вверх полукругом и соединялись с облучком. По сторонам на резные жерди было накинуто сукно, закрывающее и сверху, и с боков от снега и холодного ветра. Пол был устлан богатыми коврами, а сиденье атласом и бархатом. Упряжь тоже не уступала в красоте резьбы. Везде прыгали щуки, летали снежинки и завитки, напоминающие морские волны. Олени в упряжи были мельче своих ездовых родичей, поэтому их запрягли по двое.
Илуну усадили отдельно, а вот советнику снова пришлось терпеть общество Кхелебрима. Она даже мысленно над ним посмеялась, хотя тоже была не довольна таким положением. Принцессе было бы гораздо спокойнее, если бы колдун сидел рядом. Остальные велори должны были прибыть в имение позднее, вместе с вещами и подарками, разгрузкой которых сейчас занимались в порту. В том числе и четыре служанки Илуни. Инталиан настоял, чтобы она их взяла.
Усевшись поудобнее, Илуна, наконец, расслабилась. Ноги ей прикрыли волчьей шкурой, грубоватой, но теплой, и постепенно она начала согреваться. Путь до имения был не близкий, хотя оно и виднелось издалека, поблескивая серебряными куполами на башнях и узорами. Возможно, ей даже удастся немного вздремнуть. Это было бы лучше всего, но мысли и тревоги не желали покидать ее разум. Все былые опасения вернулись и Илуна начала заметно нервничать: хмурила брови, кусала губы и перебирала в руках волчью шерсть.
Сани тронулись плавно, ее только слегка качнуло. Колючий, напряженный взгляд вернулся и заставил Илуну оглядеться в поисках того, кому он принадлежал. Никто из стражников интереса не проявлял, а князь Никол ехал впереди, и ей за первыми санями его видно не было.
Илуна попыталась успокоиться. Принцессе велори из древнейшего и благороднейшего рода Ингвалиер не подобает вести себя подобно простушке. Мерный ход саней немного укачивал, так что она даже задремала, но тут их ощутимо тряхнуло, а потом еще раз, но уже сильнее и прежде чем Илуна успела что-то сообразить, она оказалась на льду, заваленная ворохом шкур, бархата и ковров.
___________________
Итэй* - тетя, сестра отца. Происходит от велорского "ите" - отец.
Киолэ* - племянница. Происходит от велорского "кио" - ребенок, окончание "олэ" указывает на кровное родство.
Куур* - пока. Может означать "до встречи" или "еще увидимся".
Лиарэй* - принцесса.
Кхелебрим* - с велорского переводится как "стоящий меж светом и тьмой". Кхель - свет, бриме - тьма.
Глава 3. Амирий
Багро уже час сверлил его насмешливым взглядом. В тусклом свете единственного на всю пещеру факела, правый его глаз, янтарно-желтый, горел словно светлячок, вобрав в себя, казалось бы, весь жар огня. Другой, небесно-голубой, потемнел словно грозовое облако, став полуночно-синим.
Рубец на щеке Амирия почти затянулся, но чесался так, что хотелось выть. Он, наверное, раз девять уже проклял и своего надоедливого друга и тех поганых волков, сумевших нехило подпортить его шкуру. Радовало только то, что он всех их передушил как котят. Один, правда, удрал, но ему тоже неслабо досталось. Мало кто мог тягаться с силой берендея, тем более такого крупного.
Амирий был уверен, что волкодлак подохнет, не от потери крови, так от заражения или же просто от холода. Зима хоть и подходила к концу, но морозы от этого слабее не стали. Места там были малонаселенные, и раненным волк вряд ли добрался бы до людей прежде, чем замерз насмерть. Конечно, для пущей уверенности Амирий все же послал по его следу своего подчиненного волкодлака, больше недели назад. Тот так и не вернулся. Думать, что полудохлый мальчишка-волчонок одолел его лучшего перевертыша, не хотелось, но такой вывод напрашивался сам собой. От этого его настроение было хуже некуда, а наглый оборотень только подливал масла в огонь, высмеивая его.