- Беримир, - прохрипел он в ответ и прочистил горло. - Беримир Торсен.
Женщины варили похлебку в другой части хижины, и оттуда приятно пахло пряными травами. Он даже задумался о том, откуда у бедных людей, живущих далеко от деревень, может быть такая редкость. Торговцы в такую глушь заходят нечасто.
- Торсен, - рыбак задумчиво поскреб подбородок – Так ты должно быть сын Никола Торсена? Далековато же ты забрел от дома, волчонок.
Когти берендея полоснули его по глазам, а рев заглушил все остальные звуки, стоило только вспомнить об отце. Теперь медведь будет преследовать его как ночной кошмар, до тех пор, пока Беримир не исправит свою ошибку, не взглянет в глаза собственному страху. Но вместо того, чтобы что-то делать, он валяется на шкурах в хижине за тысячу верст от Белсонска. Ощущение собственной беспомощности ранило сильнее огромных когтей свирепого зверя. Беримир почти ощущал, как его душа разрывается на части – волк тоже почувствовал боль от бессилия, и его это злило гораздо больше.
- Я был среди разведчиков. Нас отправили проверить границу с Лисьим Лесом и мы… - он запнулся, вновь увидев перед собой разодранные белоснежные шкурки, усеянные россыпью темно-красных пятен сугробы и черную тень с горящими желтыми глазами, затмившую собой солнце, - …мы натолкнулись на берендея.
Слова дались нелегко. Стыд и вина терзали Беримира сильнее, чем нанесенные раны. Все лучшие разведчики отца, его братья по духу погибли ужасной смертью. Столь страшной, что ее не пожелаешь и врагу. А он струсил. Они храбро сражались, пока их тела не переломали, будто игрушечные, а он убежал, поджав хвост. И он выжил, а они нет.
- Ох ты ж! Берендей, да в наших краях. Угораздило вас, так угораздило. Повезло тебе, парень – легко отделался.
Старик досадливо покачал головой и хмыкнул каким-то своим мыслям. Беримиру стало тошно от его слов, и он прикрыл глаза, прислонившись к стене.
- По ту сторону реки, что всего в нескольких верстах от Лисьего леса, есть заброшенный лагерь Стражей, - после продолжительного молчания молвил старик. - Про него все в округе знают. Стражи туда уже лет двенадцать носу не кажут. Только вот в деревне недавно слушок прошел, что больше-то он не заброшен. Уж кто там обосновался не скажу, но сдается мне, что оттуда твой берендей пожаловал.
Беримир на миг задохнулся от ужаса.
- Но он же не может быть Стражем?! – воскликнул он и поморщился от пронзившей его боли.
Стражи всегда стояли в стороне от княжеских войн и прочих дел высших сословий. Они слыли защитниками слабых от происков темных сил. Хранитель Рубежа Кхелебрим – глава Стражей и прославленный колдун. Некоторые поговаривали, что он и не человек вовсе, а уж о его колдовских способностях ходили легенды не только в Семиречье, но и за его пределами. Одни боялись и уважали Кхелебрима, другие же презирали и ненавидели. Однако, он всегда был дружен с правящими князьями Семиречья, а его Стражей вызывали для решения странных и страшных происшествий, с которыми не в силах были совладать обычные люди.
- Стражи конечно никогда прежде зла людям не чинили, а совсем даже наоборот, - произнес рыбак. – Да только кто ж их знает, чего у них там на уме.
В комнату, весело напевая, вбежала худенькая девчушка, но заметив бодрствующего Беримира тут же притихла и смущенно потупилась. Невзрачная на первый взгляд, с совершенно обыкновенным лицом, длинной косой светлых волос и блеклыми голубыми глазами. Она не была красавицей, к тому же такой худой и бледной, но Беримир все равно, по неясной даже ему причине, засмотрелся на девочку. Она в ответ на его взгляд раскраснелась как на морозе.
Ростом девчушка была почти с рыбака, всего-то на полголовы его ниже, но с телом больше присущим подростку, нежели девушке.
- Дед, ужин на столе, - сообщила она, украдкой поглядывая на Беримира.
- А что ж гость наш? К столу звать, аль бабка потом сама покормит?
- Сама.
- Ну как скажешь. А ты не тревожься, княжич. Ты парень молодой, крепкий. Еще денек-другой и оклемаешься.
Через несколько дней Беримиру действительно стало лучше. Настолько, что ему даже позволили выйти из дома подышать свежим воздухом. Он накинул тулуп, любезно одолженный ему стариком, и не спеша побродил вокруг избы. Что ни говори, а она была хороша, хоть и состояла всего из двух покоев: прихожки и горницы. Тот, кто ее построил, явно знал свое дело. Еще будучи слабым он оценил скромное, но добротное убранство и порядок в доме.