— Она мне не нравится, — прямо высказалась девушка. — Я давно не ношу это ожерелье, и каждый раз, надевая его, чувствую себя не личностью, а предметом. Отвратительное чувство. Чтобы не обидеть тебя, я попросила Дельфи вернуть украшение на виллу. Тем более там стоит отслеживающий чип.
— Именно по нему мы и нашли Дельфину, — мрачно вставил мужчина. — Если бы все не сложилось в единую картину, то твоя подруга бы пострадала.
— О, Боги! — еще раз воскликнула Аллира, сглотнув ком в горле. — Их хоть наказали? Пеларатти ответили за это?
— Более чем, — уклончиво отозвался любимый и, заметив её тревожный взгляд, напомнил. — Ты обещала не волноваться.
— Как? — серьезно спросила девушка. — Им выписали штраф? Для такого клана штраф, все равно, что слезы чужой беды — ничего не значит!
— Их больше нет, — тихо произнес Тэрон. — Клан уничтожен и стерт из памяти Фарогоса. Упоминать их имя отныне запрещено законом.
— Значит, они совершили нечто большее, чем просто похищение Дельфи, да? — осторожно предположила Аллира.
— Не думай об этом, — мягко сказал мужчина. — Лучше обними меня, я так скучал.
Отбытие домой состоялось на следующий же день. Девушка легко прощалась с Заракином, с улыбкой поднимаясь по трапу космолета и вспоминая прошлый раз, когда её сердце трепыхалось словно сумасшедшее. Корвус Кастос был мрачным пожилым незнакомцем, а мама шептала о том, что судьба бывает причудлива и Аллира может еще быть счастлива в новом мире. Теперь она покидала планету любимой и любящей, с ребенком под сердцем. Жизнь казалась светлой полосой и чудесным приключением.
— Кстати, а как там принц Эриал и его невеста? — спросила она, глядя на удаляющийся вид Заракина.
— Я помог им найти общий язык, — иронично хмыкнул Тэрон, обнимая девушку и вновь поглаживая её животик.
— Каким образом? — лукаво уточнила Аллира.
— Подлил им обоим возбудитель, — хмыкнул мужчина и, заметив её недовольный взгляд, добавил. — У меня не было времени ждать, пока они будут кружить друг напротив друга. К вечеру уже нашли общий язык, или что там они нашли общего, и договор был подписан.
— Эриал тебя не убьет? — насмешливо спросила девушка.
— А пусть попробует, — залихватски улыбнулся он. — Я действовал в интересах короны!
Аллира родила сына в положенный срок, и первый крик нового поколения Аламарасов встречал весь клан. Роженица назвала младенца Корвусом, отдавая должное почившему мужчине, без которого ничего из этого не случилось бы.
Мирит со своей семьей прибыла на следующий день, чем вызвала настоящий переполох на орбите Фарогоса, появлением огромного военного крейсера «Громовержец». Защитный купол и вся небольшая армия были подняты по боевой тревоге, пока подруга звонила Аллире и сообщала, что никто никого захватывать не собирается и их визит мирный. Покачивая Корвуса Аламараса на руках, госпожа Кохилас с улыбкой беседовала с роженицей и своим модельером, которая с гордостью демонстрировала выполненный заказ. Манекены с платьями заполонили огромную оранжерею виллы Конте, и от этой красоты меркли даже роскошные цветы хозяйки дома. Пока женщины вели светский разговор, между мужчинами Аламарас и Михаилом Кохиласом состоялся иной диалог.
— Законных прав на сыворотку у вас нет, — осторожно высказался Тэрон.
— Это не совсем так, — уклончиво и с улыбкой ответил господин Кохилас. — Ваше зелье имеет побочный эффект, а синтезированное в лаборатории Корпорации — нет. Таким образом, формально эта сыворотка — наша разработка.
— К чему тогда вам мы? — прямо спросил Зан, все еще чувствуя тревогу от того, что впервые на орбите Фарогоса стоит военный флот, хоть и не вражеский.
— Бюрократия, — пожал плечами Михаил.
— И чтобы избежать споров и целых циклов судебных тяжб, вы решили заключить договор с Фарогосом на совместные права? — прищурившись, уточнил дон Эстебан.
— Не с планетой, а с госпожой Аллирой, ибо сыворотка к нам попала из её рук, — поправил гость.
— Но Аллира не урожденная фарогосийка, — напомнил Тэрон. — И, таким образом, не может выступать от лица планеты.
— Моей супруге хотелось бы, чтобы интересы её подруги не были ущемлены, — лаконично отозвался Михаил, предлагая клану решить эту проблему.
— Корвус Аламарас — урожденный фарогосиец, — произнес дон Эстебан. — А так как донна Аллира не замужем за моим сыном, то она является его опекуном и может поставить свою подпись под любым документом. Таким образом, контракт будет заключен с урожденным фарогосийцем, интересы донны Кастос — соблюдены, а мы формально не привлечем излишнего внимания короны связями с вашей Корпорацией.