Когда выхожу из своей патрульной машины и иду мимо ее машины, думаю о той ночи, установил на нее маячок. Он спрятан под ободом колеса и совершенно незаметен. Даже если бы она разбирала свою машину, все равно не нашла бы его. Подхожу к крыльцу и звоню в дверь. Глянув вверх, я вижу маленькую камеру, которую установил примерно в то же время. Никто не узнает, что она там, если не указать на нее. Но даже тогда ее трудно различить. Я хотел знать, кто приходит и уходит из ее дома. Также хотел убедиться, что она каждую ночь возвращается домой в безопасности.
О да, я сделал много всего, чтобы следить за моей Джозефин. Почти год спустя я понял, что хватит ходить вокруг да около. Мне все равно, если это разрушит мое дело, я мужчина и не настолько силен.
Дверь открывается, и за ней стоит Бутч, он без рубашки. Я сжимаю кулаки, готовый оторвать ему голову.
— Добрый вечер, шериф. Чем могу помочь? — он выглядит искренне удивленным, увидев меня, но я не должен быть удивлен тем, что Джозефин не сказала ему о моем визите.
Бутч стоит, ожидая ответа, но моя челюсть слишком сильно сжата, чтобы говорить. Я в нескольких секундах от того, чтобы свалить его на землю, когда из-за угла выходит Джозефин.
Я перестаю дышать, пока она идет к нам, мое сердце выпрыгивает из груди.
— Черт возьми, Джо. Кто умер?
— Отвали, Бутч.
Она проходит мимо него, закрывая за собой дверь, и останавливается на крыльце. Выжидающе смотрит на меня, но я все еще не могу говорить. Я несколько раз моргаю, пытаясь сосредоточиться.
— Ну, кажется, мой план провалился, — бормочу я, думая, что дрочить двадцать минут назад было совершенно бессмысленно. Член находится в полной готовности и буквально пытается вырваться из моих брюк.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что ты великолепно выглядишь, Джозефин.
От моего комплимента ее щечки краснеют, а я не могу удержаться и осматриваю ее тело. На ней юбка-карандаш с высокой талией в стиле пятидесятых годов, которая плотно облегает ее изгибы. Образ завершает белая блузка на пуговицах с короткими рукавами и красные туфли на каблуке с отрытым носком. Черные волосы перекинуты на одну сторону, а губы накрашены в тот же оттенок, что и ее туфли. Джозефин выглядит так, будто ее стоит поместить вдоль передней части самолета, чтобы она мотивировала солдат Второй Мировой Войны. Темными глазами она смотрит на меня сквозь густые ресницы, и я буквально задыхаюсь от того, какая она красивая.
— Ты готов? — шепчет она, и я понятия не имею, о чем она говорит.
Наклонившись, я пытаюсь подобрать слова, притягивая ее к своему твердому телу.
— Думаю, это я должен задавать тебе этот вопрос, любимая. Потому что с тем, как ты одета и как на меня смотришь, тебе придется постараться, чтобы удержать меня на расстоянии.
Я ожидаю, что она отстранится от моих грубых слов, но вместо этого Джозефин наклоняется ближе.
— Что, если я не хочу удерживать тебя на расстоянии?
Она облизывает эти блестящие красные губы, и я больше не могу терпеть. Потянувшись, я хватаю ее за запястье и тяну за собой к патрульной машине. Я практически тащу ее, но моя потребность сильна, и я не могу ждать.
Открыв дверь с пассажирской стороны, я молча помогаю ей сесть в машину. Затем подходу к водительской стороне, сажусь и завожу машину, отъезжая от ее дома.
— Куда мы едем? — шепчет она, и я слышу в ее голосе легкую потребность.
— Ко мне. Я ждал достаточно долго.
Я слышу, как Джозефин смеется, и смотрю, как она откидывается на пассажирском сидении. Ее ноги сведены вместе, но разрез на юбке доходит до бедра, и от этого вида я крепче сжимаю руль.
— Это наше первое свидание, и ты говоришь, что ждал достаточно долго?
Сосредоточившись на дороге, я давлю на газ. Хочу как можно быстрее добраться домой.
— Ты чертовки хорошо знаешь, что к этому шло уже давно.
Внезапно я ощущаю ее теплую руку на своем бедре, и опускаю свою ладонь поверх. Я поворачиваюсь и вижу, что она облизывает свои красные губы. У нее самый красивый рот, который я когда-либо видел, а губы словно у модели со страниц журнала. Не могу дождаться, чтобы испортить ее помаду. Я вижу в ее глазах застенчивость и знаю, что связаться со мной было для нее смелым шагом. Обычно она такая жесткая, но сегодня сдается и ослабляет бдительность. Я хочу показать ей, как хорошо все может быть между нами, поэтому подталкиваю немного дальше.