Как объяснил далее профессор, через пару недель статьи о камне и надписи опубликовали многочисленные газеты в Сент-Поле, Миннеаполисе и других городах. При подготовке статей газеты консультировались с лингвистами в нескольких университетах, особенно с профессором Джорджем Хагеном из Северо-Западного университета в окрестностях Чикаго.
– Я не знаком с профессором Хагеном, – заметил Эман, – но, как и большинству американских рунологов, ему еще многому предстоит научиться. При этом он считается очень известным ученым. Он сделал собственный перевод надписи на камне, который, по сути, совпадает с вариантом Ларссона, а потом объявил, что артефакт, без всякого сомнения, подлинный. У меня есть даже статья, в которой камень назван «находкой века». Что за чушь! Как вы догадываетесь, мнение профессора, которое широко цитировалось и которое, я уверен, рано или поздно окажется ошибочным, сотворило чудо, и камень стали считать настоящим, по крайней мере в Америке.
– Я полагаю, что это также разожгло интерес к камню у короля Оскара, – заметил Холмс.
– Да, – согласился Эман, – и укрепило веру короля в Магнуса Ларссона.
Затем Эман поведал о том, как в декабре Ларссон впервые вышел на Оскара Второго, рассказал о камне и предложил купить его. К февралю 1899 года, обменявшись с королем множеством писем и телеграмм, Ларссон убедил монарха в важности артефакта и получил разрешение купить его от имени шведского правительства при наличии «неопровержимых доказательств» подлинности.
– Полагаю, подобные доказательства вскоре появятся, – сказал Холмс.
– Правильно полагаете, – вздохнул Эман. – Уверен, даже пока мы сейчас разговариваем, мистер Ларссон сочиняет свою сказку для короля. Но у него могут появиться проблемы, поскольку на камень, по-видимому, претендуют и другие.
– Что вы имеете в виду? – спросил Холмс.
– Ну, судя по газетным статьям, которые я читал, по крайней мере еще одна сторона, а именно некая дама, миссис Комсток, заинтересована в покупке камня у Олафа Вальгрена. Говорят, что это вдова местного богатого фермера. Должно быть, несчастная женщина поверила в подлинность артефакта. По одному из сообщений, она уже предложила за него пять сотен долларов. – Лицо Эмана озарилось редкой улыбкой, и он добавил: – Ужасно так говорить, мистер Холмс, но я надеюсь, что она купит чертов камень. Тем самым она спасла бы меня, да и короля, от кучи неприятностей.
– Я удивлен, что фермер вроде Вальгрена не ухватился за возможность заработать пятьсот долларов на камне, – заметил я. – Скорее всего, он не зарабатывает столько и в среднем за год.
Эман кивнул и сказал:
– Вы правы. Могу лишь заключить, что фермера обуяла жадность и он считает, что сорвет даже больший куш у господина Ларссона. В любом случае, такова ситуация на сегодняшний день. Камень по-прежнему во владении Вальгрена, а Магнус Ларссон продолжает собирать доказательства того, что артефакт действительно подлинный. Он пообещал королю представить свои доводы к концу следующего месяца.
– Понятно, – сказал Холмс, поднялся и подошел к окну подле стола. Пару минут он смотрел на улицу, а потом обернулся и обратился к Эману: – А теперь, сэр, позвольте перейти к сути дела. Чего вы или же король Оскар хотите от меня? Уж точно не установить подлинность надписи на камне. Вы куда более именитый эксперт, чем я, в подобных вопросах. Кроме того, как я понимаю, язык надписей всегда будет спорным, учитывая полемику, разгоревшуюся по поводу рунического алфавита и его правильной интерпретации.
– Вы правы, – признался Эман. – Вот почему я считаю, что подлинность камня можно доказать или опровергнуть как-то иначе. Нужны убедительные факты с места обнаружения камня: свидетельства того, что камень нашли именно при тех обстоятельствах, как описал Олаф Вальгрен; подтверждение, что надпись не сделана на месте и следы от зубила не являются новоделом; короче говоря, что камень ни при каких обстоятельствах не может быть современной подделкой. Должен добавить, что король согласен со мной по всем этим пунктам.