Стоп, что-то интересное! На мой вопрос не считает ли он, что программа терраформирования ни при чём, а убийственный патоген мог быть специально подброшен на планету представителями иной формы жизни из-за пределов зоны нашего – человечьего контроля, получаю в ответ:
– А вот это хороший вопрос, спецагент. Вполне допускаю. И даже работаю в этом направлении. Если это так, то бактерия – оружие, синтезированное специально для того, чтобы убить как можно больше и как можно быстрее. Как изящно! Завоеватель приходит на поле битвы, которую для него уже выиграли универсальные солдаты, и спокойно пожирает горы мяса! Такого количества органики, какое осталось на этой планете после Mycoplasma helenae, хватит на годы.
– Доктор, а что же потом? Эти завоеватели двинутся невидимыми пассажирами дальше и дальше, расчищая нашу вселенную для себя?
– Так далеко я не заглядываю. Я решаю задачу нейтрализации патогена здесь и сейчас. Это то, что лично я могу предложить человеческой цивилизации.
– Да? А мне показалось, что вы попутно ещё пару задач решили.
– Что вы имеете в виду? – Напрягся профессор.
– Расскажите о микотоксине, который вы выделили на этой планете.
Доктор замолчал, посмотрел на мисс Кински. Та чересчур сосредоточенно перекладывает еду с подноса Таро на свою тарелку.
– Ну что ж. Немного рано заявлять о попутном открытии, но вы правы. Нам удалось выделить токсин, схожий по действию с токсинами, производными из некоторых видов земных грибов. Моя гипотеза заключается в том, что в местных условиях он будет эффективнее в качестве анестезии, чем земные анестетики. Как говорится, где родился, там и пригодился.
– Нелицензированный препарат уже применяется на людях?
– Помилуйте, если вы имеете в виду бортмеханика каботажной яхты – ему уже ничего не навредит. Последняя польза от этого вояки – быть подопытным в нашей работе. Я думаю, он с радостью отдал бы жизнь за счастье всего человечества, – язвительно заявляет профессор, – и потом, они все дают расписку, что не возражают против использования своих органов для пересадки в особенных случаях. Рассматривайте эту ситуацию похожим образом. Засим я с вами прощаюсь, меня ждут дела.
Вот так. Цинично и никаких угрызений совести. Этической проблемы для него не существует. Разговор окончен. Струве удаляется в гробовом молчании.
Я не нахожу что сказать человеку, который возомнил себя богом. Собственно, он не так уж и неправ. И даже где-то рационален. Ему нужен материал для опытов – он берёт его там, где может. Остановить его работу я не могу. Таких прав у меня нет, по крайней мере, до того момента, пока он не перейдёт черту. Остаётся только слать отчёты о превышении полномочий и копать дальше. Кто-то ведь произвёл роковой выстрел и зачем-то распотрошил робота.
– Сэм, хотите бокал вина? – Нарушает молчание Кински.
– Да, спасибо.
Лиона проходит к барной стойке, снимает с полки бутылку, откупоривает и разливает напиток по бокалам.
– Это хорошее местное вино «Casa del prefetto». Таро набрели на винную лавку в городе. А где ваш Гагарин? Он не ужинает?
– У Иви другие источники питания. Он за работой. Я поручил напарнику закончить осмотр станции.
– Что вы ищете?
Лиона подходит, пожалуй, слишком близко, ставит передо мной бокал. В других обстоятельствах меня бросило бы в жар от стройных бёдер красотки, находящихся на уровне моих глаз.
– Ну для начала хотелось всё же увидеть боекомплект к пистолету доктора.
– Ах да, я забыла сказать. Список коробок с перечнем мелких предметов у меня в комнате. Хотите, пройдём туда и посмотрим, где лежал боекомплект на момент распаковки.
После такого недвусмысленного приглашения, по логике вещей, нужно идти расширять и углублять знакомство. Один нюанс – у меня другие задачи.
– Лиона, давно вы с профессором?
Резкий глоток, взмах ресниц в сторону робота:
– Таро, вы можете идти. Ужин закончен.
– Спасибо, мисс Кински, – гендерквир удаляется.
Лиона, наконец, отходит и садится напротив. Я выдыхаю и пробую вино. Должно быть, действительно вкусное. Вспоминаю строки из туристического буклета: «Склоны местных гор засажены земными сортами винограда. Спектр Кеплера немного отличается от солнечного. От этого, по мнению знатоков, плоды приобретают необычные, несвойственные земным терпкие нотки, что отражается на качестве напитка».