Воспользовавшись возможностью задать вопрос без свидетелей, Дойл нагнал ее.
— Как он?
— Слишком рано для каких-нибудь результатов, — ответила она, не глядя на него и приторачивая к седлу матерчатую сумку.
— Но ты считаешь, это сработает?
— Лечение было тяжелым.
— Это я видел. Выздоровление потребует времени.
— Бывает, что выздоровления так и не наступает. — Женщина бросила взгляд на съежившегося под одеялом и уставившегося в землю Джека.
— Когда мы будем знать, чего ждать?
— Это зависит от него, — ответила она, пытаясь прекратить этот разговор.
— Чертовски неопределенно. Не очень-то оно действенное, твое лечение, — бросил Дойл в неожиданной вспышке раздражения.
— Не более чем твое.
Индианка повернулась к нему; на ее лице была написана такая усталость, такое напряжение, что он ощутил укол совести.
— Надеюсь, мы не потревожили тебя прошлой ночью? — пробормотал Дойл.
— Когда?
— Мы услышали крики и вошли в купе…
— Не помню.
Судя по всему, она говорила правду.
— Мэри, можешь ты мне сейчас сказать, что, по-твоему, с ним случилось?
— Я не знаю, как описать это в твоих понятиях.
— Давай в своих.
Она помедлила, после чего решительно заявила:
— Он потерял душу.
— Ты можешь сказать как?
— Душа способна покидать тело и совершать дальние странствия, но она всегда возвращается в покинутое тело. На сей же раз путь назад был прегражден.
— Прегражден?
— Когда душа отсутствует, ее место может оказаться занятым.
— Кем или чем?
— Уиндиго.
— Это что или кто?
— Демон.
Перед его мысленным взором промелькнуло воспоминание о студенистой массе в ее руках. Он почувствовал себя беспомощным и растерянным.
— Как это происходит?
— Какая разница?
— Полагаю, никакой… Мэри, я…
— Меня зовут Ходящая Одиноко.
Дойл кивнул, принимая это как знак доверия.
— Могу я что-нибудь…
Она покачала головой.
— Сейчас это зависит от него.
Дойл проследил за тем, как она медленно подняла Джека на ноги и усадила в седло — тот вел себя как послушный лунатик, — и вернулся к остальным.
Среди его спутников только Лайонел Штерн не умел ездить верхом, и его решили посадить на крупного, смирного мерина. Сейчас он стоял, держа поводья в вытянутой руке, и опасливо смотрел на добродушное животное, затем произнес, ни к кому не обращаясь:
— В принципе, я против самой идеи сидеть на ком-то, кто крупнее и глупее меня самого.
Иннес вместе с Престо изучали разложенную на камне карту.
— Тот старик на складе сказал, что тут, поблизости, можно найти дорогу, не обозначенную на карте. — Престо провел линию с востока на запад.
— Что за дорога?
— Психи проложили ее сами: полагаю, она выведет нас прямо к их поселению.
— Долго ехать? — поинтересовался Дойл.
— Если ехать прямо, возможно, будем на месте поздно вечером.
— А что это за место такое, Каньон Черепа?
— Станция почтовых дилижансов. Если мы срежем путь через эти холмы, то выберемся на дорогу на десять миль западнее, — пояснил Иннес, прекрасно разбиравшийся в картах и топографических планах.
— А еще он сказал, — продолжал Престо, — что последние пять лет здесь проходит уйма народу: все прямо-таки валом валят в этот Новый город.
— По большей части это сумасшедшие фанатики с горящими глазами, — подхватил Иннес. — Он также сказал нам, что вчера спозаранку пять человек сошли с поезда и наняли лошадей.
— По описанию это точь-в-точь Фридрих Шварцкирк и его банда. — Престо понизил голос и бросил взгляд на Ходящую Одиноко. — Во всяком случае, насчет одного, с голубым стеклянным глазом, ошибиться трудно.
Брови Дойла насупились: он даже не задумывался о том, что нападение на индианку могло быть как-то связано с этой бандой.
Рядом послышался громкий треск. Седельная сума Лайонела грохнулась на землю, в то время как сам он сидел на лошади задом наперед, вцепившись в заднюю луку седла.
— Кажется, — пробормотал молодой человек, — мне не помешала бы некоторая помощь.
Из окна своего номера на втором этаже гостиницы Фрэнк наблюдал за Домом надежды. На подоконнике за час уже скопилось немало сигарного пепла.
С условленной встречи с преподобным Иаков не вернулся. В шесть часов Эйлин отправилась за ним, но ее не пустили: часовой-чернорубашечник заявил, что встреча еще продолжается и ей не о чем беспокоиться. Инстинкт, однако, подсказывал женщине нечто противоположное, и в гостиницу она вернулась расстроенной. Фрэнк успокоил ее, как мог, и дал слово найти Иакова и встретить ее после спектакля.