Легкий, словно ударили крошечные цимбалы, звон будит спящих на нижних этажах. Люди ежатся от страха, опасливо перешептываются. Никто не поднимается со своего топчана.
Шаги — кто-то идет по лестнице. Второй этаж. Приглушенный бой барабана, громче звучат цимбалы, настойчивее шипение. С каждого алтаря собираются монеты, и собирающий их все ближе. По спальням распространяется ужас, люди бормочут молитвы, судорожно перебирают четки. Канацзучи выбрасывает из сознания парализованных страхом невежд и сосредоточивается на тяжкой поступи, доносящейся с лестницы.
И вот демон появился на лестничной площадке. Он ужасен: драконья голова, оперенные лапы, птичьи когти, о бедро бьется подвешенный на поясе тамбурин. Большой джутовый мешок, подскакивая, волочется позади.
Когда демон дошел до третьего этажа, у его ног упала монетка. Он остановился, посмотрел вниз. Золотая. Демон потянулся за ней, и в этот момент бесшумно двинулась тень. Сознание демона успело отметить серебристую вспышку, неуловимое движение в его сторону, но это было последнее, что он увидел в земной жизни. Меч рассек шейные позвонки столь стремительно, что, когда глаза еще посылали в мозг информацию о том, что помещение вдруг начало вращаться, отсеченная голова уже катилась по ступенькам.
Канацзучи нанес удар под таким углом, чтобы кровь из обрубка шеи не обрызгала его одежду, и вложил «косца» в ножны настолько быстро, что успел подхватить тело и мягко опустить его на пол, прежде чем кровь хлынула потоком. Он легко вскочил на лестничную площадку и сорвал дешевую картонную маску дракона с головы заурядного головореза с тупым, плоским лицом.
Канацзучи снял с его пояса флейту и направился обратно к своей комнате.
Когда староста услышал, как демон остановился снаружи, он потянулся за ключом, потом за ножом и обнаружил, что ключа нет. Нож тоже исчез. И тут дверь распахнулась, послышался приглушенный свист злого ветра. Все остальные в комнате спрятались под одеялами.
Яркая бумажная голова дракона просунулась в открытую дверь, когтистый палец поманил старосту к себе.
«Что, черт возьми, делает Чарли? — подумал староста. — Мы так не договаривались».
Раздраженный, он высунулся в коридор. Ветер неожиданно прекратился, дверь закрылась за его спиной. Перед ним взметнулось облачко серного дыма, вспыхнул свет, и он увидел голову и тело своего сообщника: Чарли Ли лежал на промокшем от крови полу. А затем железная хватка сомкнулась на его горле и оторвала от пола. Он не мог выдохнуть, и воздух распирал его грудь, как оболочку воздушного шара.
— Боги недовольны тобой, — послышался в его ухе хрипловатый шепот.
Какой ужасный голос! Он тщетно брыкал ногами и боролся за воздух: дыхание было перекрыто намертво. Еще чуть-чуть, и его ждет неминуемая смерть…
— Меня послали покарать тебя смертью из тысячи мучений.
Небо да защитит его: это настоящий демон!
— Но может быть, для такого отродья, как ты, это было бы незаслуженной милостью. Может быть, мне лучше съесть тебя живьем, откусывая по маленькому кусочку. — Демон тряс его, как беспомощного котенка. — К счастью для тебя, я в хорошем настроении. Верни деньги, которые ты украл у этих людей, и, может быть, я позволю тебе жить.
Староста попытался кивнуть головой: все, что угодно! Тоненькая струйка дыхания проскользнула сквозь хватку дракона, поддерживая его на тонкой грани сознания.
— Скажи мне: ты воруешь эти деньги для себя?
Староста судорожно затряс головой: нет.
— Правда? Тогда кто же велел тебе воровать эти деньги?
Хватка ослабла достаточно, так что он сумел прохрипеть ответ:
— Маленький Пит.
— Маленький Пит? Что это еще за имя для цивилизованного человека?
— Настоящее имя… Фун Цзинтой. Босс Чайна-тауна.
— Какой тун он возглавляет?
— Суй йоптун.
— Где я могу найти Маленького Пита?
— В доме общины Лэон, — прохрипел староста.
— В Покое чистой совести?
Староста снова кивнул.
«Для китайского демона этот говорит на довольно хорошем английском», — подумал он как раз перед тем, как стальные пальцы сжали его шею, словно обруч: слепящая вспышка — и сознание покинуло его.
Когда он пришел в себя, толпа людей из всех комнат здания обступила обезглавленные останки известного всей округе негодяя Чарли Ли. Староста с трудом поднялся на ноги, разделяя их радость по поводу столь удачного завершения кошмара. В конце концов оказалось, что это был вовсе не демон! Подняв мешок получившего свое обманщика и грабителя, староста принялся раздавать монеты жильцам, радуясь удаче громче всех. И надо же, на него накатил порыв столь невиданного великодушия, что себе он не оставил ни единого медяка. Имея в виду причину подобной щедрости — как-никак демон оставил его в живых, — можно было надеяться, что обретенного бескорыстия хватит дня на два.