— Шокирующий пример биологического вида Homo Americanus. Его можно набить опилками и выставить в музее.
— Но каковы здесь франты! Взять хотя бы вон того расфуфыренного малого.
Иннес кивнул в сторону стройного мужчины, смуглого, с тонкими чертами лица, в цилиндре, фраке, черной накидке и струящемся белом шелковом шарфе. Он был занят беседой, но регулярно посматривал в их сторону. Его лицо отличали своеобразный разрез глаз и почти женственная утонченность губ и носа. Грива длинных черных волос была собрана в хвост. Лет тридцати с небольшим на вид. Незнакомец держался с развязной уверенностью знаменитого маэстро.
— Представляешь, начал рассказывать мне о задуманном им концерте. Каждый инструмент в оркестре представлен своим запахом, который он будет выдувать в публику с помощью машины, когда оркестранты начнут играть…
— Разные запахи?
— Ты правильно меня услышал: аромат розы для струнных, сандаловое дерево для духовых, жасмин для флейты и так далее. Каждый запах будет подаваться из своей форсунки, сопряженной с конкретным инструментом и им активизируемой.
— Боже!
— Говорит, что уже получил патент. «Нюхорама» — симфония запахов.
— Похоже, скоро я в театр ни ногой.
— Только в Америке.
Высокий, симпатичный блондин в смокинге, вынырнув из толпы, направился к Дойлу, на ходу запуская руку за пазуху. Увидев его приближение, элегантный смуглый мужчина в шелковом шарфе подошел к Дойлу, решительно взял его за руку и повел в самую гущу толпы.
— Мистер Конан Дойл, сэр, для меня это исключительная честь, — произнес щеголь с безупречным аристократическим оксфордским произношением. — Я только что получил несравненное удовольствие, познакомившись с вашим братом, и подумал, что, может быть, возьму на себя смелость представиться вам самостоятельно.
«Что ты и сделал, мистер Нюхорама».
Высокий блондин смешиваться с толпой не стал и теперь маячил на краю зала.
— Меня зовут Престон Перегрин Райпур, но для знакомых я просто Престо. Мы с вами в своем роде соотечественники. Я закончил Оксфорд, — промолвил денди и с тем же выражением лица тихо, с угрожающей серьезностью продолжил: — Сэр, прошу вас время от времени поглядывать на все это сборище, а когда смотрите на меня, улыбайтесь, будто я говорю вам что-то забавное.
— Простите?
— За нами следят. Лучше всего, если наш разговор будет коротким и со стороны покажется поверхностным, обычной светской болтовней, — пояснил Престо. Развязности в его голосе не осталось и следа, она сменилась доверительной искренностью.
— А в чем дело, сэр? — осведомился Дойл, изобразив, согласно пожеланиям собеседника, широкую улыбку.
— Боюсь, что нынешние обстоятельства не очень подходят для подобного разговора. Если коротко, то вам угрожает опасность. Вы должны немедленно покинуть это место, — сказал Престо, улыбаясь и кивая проходящей мимо паре.
Дойл заколебался: оглядевшись как бы между делом, он не приметил ничего тревожного.
— Удобно ли будет мне заглянуть к вам в отель завтра утром часов, скажем, в девять? — спросил Престо.
— Нет, пока я не услышу, в чем дело.
Райпур помахал кому-то поверх плеча Дойла, залился дурацким смехом и тихонько произнес:
— Мистер Конан Дойл, я полагаю, вы уже в курсе того, что кто-то похищает великие священные книги. Надо полагать, эта тема заслуживает того, чтобы уделить ей час вашего драгоценного времени — хотя бы для удовлетворения столь присущего вам любопытства.
Дойл оценил собеседника по достоинству.
— Завтра в девять часов утра, в отеле «Уолдорф».
Щеголь слегка поклонился.
— Сейчас я предприму обходной маневр, заберу вашего брата и немедленно уйду. — Престо легким движением руки извлек и передал Дойлу визитную карточку. — До завтра.
Дойл бросил взгляд на визитку, под именем «Престон Перегрин Райпур» красовался титул: «Махараджа Берара». Махараджа!
— Очень признателен. — Престо вновь преобразился в светского мотылька. — С нетерпением жду возможности прочесть ваши новые потрясающие рассказы, мистер Конан Дойл. Браво! Браво! Для меня было счастьем познакомиться с вами, сэр. Примите мои наилучшие пожелания.
С этими словами Престон Перегрин Райпур, махараджа Берара, отвесил поклон и отошел в сторону. Стоило Иннесу снова приблизиться к брату, как Престо высоко поднял свою поблескивающую черную трость и возгласил:
— Voilа!
Трость извергла огненный столб и облако густого белого дыма.
Люди вокруг него бросились врассыпную.
— Какого черта! — воскликнул Иннес.