Лорен Ловелл, Стиви Дж. Коул
«Шесть нолей»
Серия: Игра (книга 6)
Автор: Лорен Ловелл, Стиви Дж. Коул
Название на русском: Шесть нолей
Серия: Игра_6
Перевод: PushonokLana
Сверка: lildru
Бета-корректор: CritiK
Редактор: Amelie_Holman
Оформление: Skalapendra
Аннотация
Что бы вы сделали ради миллиона долларов? Или, точнее, что бы вы не сделали?
Сыграли бы в игру?
Один контракт. Два парня. Три игрока. Четыре хода. Пять правил. Шесть нолей. Семь дней.
Никаких стоп-слов. Никаких вопросов. Полное подчинение. Сыграем?
Глава 1
Резко проснувшись, я делаю судорожный вздох, наполняя легкие столь необходимым мне кислородом. Я едва ли могу вспомнить, что мне приснилось, лишь ощущение бесконтрольного страха на протяжении всего этого времени. Непрошеные картинки наполняют мозг, с трудом продираясь сквозь густой туман, из-за которого у меня болит голова. Пистолет. Кровь. Мои дрожащие пальцы, нажимающие на спусковой крючок. Выстрел. Я - монстр.
Сердцебиение ускоряется, а по коже пробегают мурашки лишь от одних этих мыслей. Я едва могу дышать, и тело дрожит от осознания того, что я совершила, и в кого превратилась. Ладонь скользит по моей обнаженной спине, и я бросаю взгляд через плечо на Тобиаса. Тусклый утренний свет очерчивает его идеальное тело. Он лежит на кровати, его волосы в полном беспорядке, а глаза все еще закрыты, пока его пальцы успокаивающе поглаживают мою кожу.
- Иди сюда, ягненок, - шепчет он, в его голосе звучит командная нотка, несмотря на то что он только проснулся.
Мне хочется ненавидеть его за то, что он превратил меня в такого человека, но знаю, что его вины в этом нет. Это только я. Мой стыд, моя ненависть — это все принадлежит мне. И если быть совершенно честной с собой, я не могу ненавидеть Тобиаса, потому что, думая о том мгновении, о той самой секунде, когда я спустила курок, меня охватывает чувство справедливости, которое я испытала в тот момент. С осознанием этого приходит и легкое чувство спокойствия. Может, я ошибаюсь или моя натура ужасна сама по себе, но, возможно - а такая вероятность есть, - если я смогу убедить себя в правоте своих действий, то все будет хорошо. Я буду в порядке.
Мое сердце успокаивается, а затем я устраиваюсь удобнее, положив щеку на теплую грудь Тобиаса. Он обнимает меня и кладет руку на мою поясницу. Я ощущаю, как он тесно прижимается ко мне своим горячим телом, и я чувствую себя обнаженной. Одновременно беззащитной и прекрасной. Я тянусь к нему, положив руку на его живот и потеревшись носиком о его широкую грудь. Голос, вопящий на меня откуда-то из самых дальних закутков сознания, твердит мне, что я неправильная, и сломленная, и облажалась сверх всякой меры, если ищу утешения у мужчины, который заставил меня застрелить человека, и я ужасна, потому что утешение, которое я так жажду получить, необходимо мне лишь для того, чтобы освободить меня от невероятного чувства вины. Вновь и вновь, как ядовитая змея, пожирающая свой хвост, в моей голове прокручиваются эти мысли, и когда же этот порочный круг прервется?
Этот голос становится все тише с каждым днем. Шесть дней, чтобы выиграть или проиграть. Шесть дней, чтобы потерять ту девушку, которой, мне казалось, я была. Только теперь я не уверена, что она когда-либо существовала. Вся моя прошлая реальность совершенно изменилась и размылась, теперь Тобиас и Престон моя реальность. Превосходство и власть. Жизнь и смерть. Грязные игры. Это моя реальность.
Матрас позади меня прогибается, а затем к моей спине прижимается теплое тело Престона. Они заставляют меня чувствовать себя в безопасности и желанной, лелеемой и - если я осмелюсь это сказать - любимой, когда нахожусь в их объятьях. Наступил шестой день. Как такое возможно, что появилась физическая нужда в ком-то, чтобы продолжать существовать в этом мире и дальше, всего за шесть дней? Губы Престона почти невесомо ласкают мою спину, а его пальцы скользят по моему бедру, прежде чем переместиться на живот Тобиаса. Кубики пресса Тобиаса перекатываются и сокращаются под моей ладонью, его тело медленно оживляется под нашими совместными прикосновениями. Здесь истоки блаженства. Я не нуждаюсь в морали. Или в чувстве вины. Мне нужны лишь они: чувствовать их прикосновения, их власть, их правила в этой извращенной игре.
Я переворачиваюсь на бок, и Престон прижимается ближе ко мне, его губы изгибаются в игривой улыбке.