- Нет, - отвечаю я так тихо, что это слово едва ли громче, чем дыхание.
По комнате эхом раздается тихий рык.
- Элла, ты испытываешь мое терпение. Не ври мне, черт возьми, - он вздыхает. - Ты любишь Тобиаса Бентона?
Любовь и ненависть. Ненависть и любовь. Потребность и безопасность, теплота и удовольствие, и, прежде всего, ощущение правильного среди всего неправильного. Я размышляю о том, как чувствую себя непобедимой в его объятиях, о том, что он заставляет меня чувствовать, когда говорит, что гордится мной. Я думаю о том, как жажду его, будто он является воздухом, который мне необходим, чтобы выжить. О его грубых прикосновениях, его необузданной жестокости, пропитанной самыми сладкими поцелуями.
- Да, - срывается с моих губ одним единственным словом.
Молчание, момент, когда напряжение нарастает настолько интенсивно, что я чувствую, будто не могу сделать ни единого вздоха, а затем бум. Что-то падает на пол. Кресло с царапающим звуком скользит по полу, предполагаю, что Третий резко встал, а потом я чувствую его присутствие прямо перед собой и его горячее дыхание на моем лице.
- Ты любишь его?
Я пытаюсь взять под контроль дыхание, делая вдох и выдох, вдох и выдох.
- Я не хочу.
- Ты не... - он смеется, - ты не хочешь? Почему ты его любишь? Как ты можешь любить его?
- Я не знаю! – вскрикиваю я. И это действительно так. Я не могу это растолковать, не могу найти этому объяснение, но, тем не менее, сложившаяся ситуация и не нуждается в рациональном подходе. Тобиас заключает в себе нечто неповторимое, выступая особой и несокрушимой силой, и мне интересно, действительно ли это игра? Игра чувств, война сердец.
- Ты понимаешь, что проиграла? – спрашивает Третий с рычанием. - Какое у них было правило? Никогда не испытывать глубоких чувств. Ты проиграла, Элла...
Я качаю головой, медленно осознавая происходящее, прежде чем ощущение спокойствия окутывает меня.
- Ты можешь играть в свои игры, манипулировать мной и трахать меня, но сердце невозможно контролировать. Даже мое. Если я проиграла, то пусть так и будет. - От него так и исходит растущее напряжение. Мои слова беспокоят его. Между ним и Тобиасом существует какое-то соперничество, этим я и решаю воспользоваться. Я давлю на него, потому что на данном этапе, полагаю, мне больше нечего терять. - Тобиас выиграл, - говорю я, и улыбка касается моих губ.
- Неужели? - Я чувствую, что он находится вплотную к моему лицу, его губы касаются моих. - Выиграл ли он? Ты понятия не имеешь, что это за игра на самом деле, понятия не имеешь о ставках, не имеешь ни малейшего представления о том, что ты только что проиграла, - он обхватывает мое лицо, с силой впиваясь пальцами.
- Мне нечего было терять, - говорю я, мой голос звучит сильнее. С меня хватит этих мужчин, их игр и тактик.
- У тебя было все, чтобы потерять, ты просто не знала об этом, - он поднимает меня на ноги и выводит из комнаты. Я слышу, как за мной захлопывается дверь. - Если ты проиграешь, проиграю и я, а я не проигрываю, Элла. Мы не будем об этом говорить. Ты не можешь любить его, ты, должно быть, просто запуталась, – в его голосе проскальзывает паническая нотка.- Ты не должна любить его.
Он вновь тащит меня через весь дом, стискивая мое запястье с такой силой, что, должно быть, останутся следы. Я натыкаюсь на него, спотыкаясь и падая, но он не замедляется ни на секунду. Я слышу, как открывается дверь, а затем меня заталкивают в комнату. Мои колени встречаются с мягким ковром.
- Надень платье и будь готова через пятнадцать минут с повязкой на глазах, - бросает он, и дверь захлопывается.
Я срываю повязку с глаз, оглядывая роскошную комнату. Кровать с балдахином расположена посередине со свисающими вокруг нее занавесками из прозрачной ткани. Я поднимаюсь на ноги и опускаю взгляд на платье, лежащее на кровати. Рядом с ним лежит маска, матово-черного цвета, украшенная переплетающимися серебряными лозами. Сбоку белое перо, и серебряные ленты по бокам. Она прекрасна, но в этой игре я поняла одно: красота редко подразумевает что-то хорошее.
Глава 3
Лимузин останавливается возле огромного дома на берегу моря. Огоньки, исходящие от яхт и лодок, плотно усеивают горизонт. Водитель выходит и открывает дверцу передо мной, протягивая руку. Я выхожу на мостовую и бросаю взгляд на темные воды Атлантики. Ветерок, дующий из гавани, шелестит по юбке моего бального платья, а мое лицо скрывает плотно сидящая маска. Мое сердце беспокойно бьется в груди, потому что я не чувствую себя в безопасности рядом с Третьим. Его окружает аура злобы и особого чувства собственного достоинства, но ему не хватает доминирования и чистой силы, которыми так непринужденно владеет Тобиас.