М и т я. Хорошо, дядя Тима. До завтра. Спокойной ночи. (Уходит.)
И в а н. Как вы здесь очутились?
Т и м о ф е й П е т р о в и ч (посмотрел на бутылку вина). Может, выпьем за встречу? Для разговора?
И в а н. Это бутылка Завидонова.
Т и м о ф е й П е т р о в и ч (махнув рукой). Завидоновская мне не нужна. Принципиально пить не буду. (Помолчав.) Эх, Иван, Иван… Ты знал, что здесь Завидонов?
И в а н. Нет. Мне и в голову не приходило, что мы когда-нибудь с ним можем встретиться… Да еще при таких обстоятельствах… О себе расскажите. Как жили?
Т и м о ф е й П е т р о в и ч. Долгая история.
Входит К а т я с вазочкой варенья.
Уезжал бы ты, Ваня, отсюда…
Услышав это, Катя так и застыла посредине комнаты.
Говорить я тебе ничего не стану. Одно лишь скажу: уезжай! Потом поздно будет.
И в а н (посмотрев на Катю). Поздно. Уже поздно.
В общежитии. Т а н я и Н ю р к а.
Н ю р к а (развалившись на койке). Завидую Сашке. На собраниях — в президиуме. Вот бы мне такой быть! Все идут мимо Доски почета и говорят: «Гляньте, да это же наша Нюрка!» А Янтиков на своем «Запорожце» прокатиться приглашает.
Т а н я. Янтиков! Нашла героя.
Н ю р к а. Мне не надо журавля в небе, мне бы синицу в руки.
Т а н я. Смотри, чтоб вместо синицы не прикатил за тобой «черный ворон». Опять водкой в разлив торгуешь?
Н ю р к а. Не поймать меня, Танечка. Как пыль, не поймать.
Т а н я (подметает пол, переставляет Нюркин чемодан). Где это ты такой чемодан оторвала?
Н ю р к а. У тунеядца на пол-литру выменяла. (После паузы.) А этот Пермяков, говорят, совсем не пьет… Видимо, бывший алкоголик.
Т а н я. Не выдумывай.
Н ю р к а. А у Сашки с директором накрепко. Бургунцева видела, как она утром от него уходила.
Т а н я. Твоя Бургунцева все знает.
Н ю р к а. Только я бы на ее месте повела его в загс. Любишь — женись. Был у меня один. Вместе в палатке торговали. Он меня учил пальчик на весы класть, второй сорт за первый пускать. Когда рабочие нас застукали, он живо-два смылся. А Нюрочка отвечай.
Т а н я. Как же ты отвечала?
Н ю р к а. Товарищеский суд был. Понизили до уборщицы. Я пошла к директору, поплакала, и он мне дал расчет. Вот я и оказалась в вашей берлоге, будь она проклята. (Берет с Таниной тумбочки флакон.) Духи-то Митька подарил? «Ромео и Джульетта». Четыре пятьдесят. Коробка конфет — пять сорок. Итого девять рублей девяносто копеек. Взял у меня в магазине в долг.
Т а н я. Да ты что?!
Н ю р к а. Брату небось побоялся сказать. У самого денег нет. А туда же лезет, в кавалеры.
Т а н я. Нюрочка, ты только, пожалуйста, никому… (Достает из сумки деньги.) Возьми.
Н ю р к а. Дура ты, Танька…
Входят Л е п е ш к и н и М и т я.
Л е п е ш к и н. С днем рождения, Танечка. (Вручает букет цветов.)
Т а н я. Гладиолусы! Откуда?
Н ю р к а. Ай да Блинчиков! У тетушки своровал?
Л е п е ш к и н. Во-первых, не Блинчиков, а Лепешкин. Во-вторых, просто вышел в сад и нарвал.
М и т я (Тане). Я пластинки раздобыл. Долгоиграющие. «Вокруг света». Потанцуем сегодня?
Т а н я. С удовольствием.
Н ю р к а. Булочкин, вы, говорят, едете в город?
Л е п е ш к и н. Лепешкин! Моя фамилия Лепешкин.
Н ю р к а. Извините. Лепешкин. Привезите мне киноартистов. Знаменитых — по два экземпляра. Над кроватью хочу повесить.
Л е п е ш к и н. Уже не еду. Тетушка устроила меня на работу. С завтрашнего дня.
Н ю р к а. Куда же?
Л е п е ш к и н. Помощником к Янтикову.
М и т я. А я буду живицу собирать. Такие чудеса про лес рассказывают. У меня тут есть один знакомый… Танечка, я принесу тебе живого горностая.
Н ю р к а. А что это такое — живица? С чем ее едят?
М и т я. Смола.
Н ю р к а. На что она?
Т а н я. Из нее выгоняют очень ценную кислоту, которую раньше привозили из-за границы.
М и т я. Мне тут здорово нравится.
Н ю р к а. Посмотрим, что ты запоешь, когда Танечка уедет.
Т а н я. Зачем ты так, Нюра?
Н ю р к а. А твоего брата, Митя, я за студента вначале приняла. Такой тощенький да невзрачненький.
Т а н я. Нюрка!
М и т я. В нашего Ивана была влюблена одна артистка…