Трофимов по роду службы часто бывал на разных предприятиях отрасли. Встречаясь с людьми, он исподволь пытался выяснить кое-что и о заинтриговавшем его отделе, но никто, как ни странно, ничего вразумительного сказать не мог. Одни в недоумении разводили руками, другие деликатно уходили от разговора.
— В то же время, — продолжал Михаил Петрович, — в день получки появлялись разные шебутные люди и получали червонцы. Случалось, тут же какие-то сомнительные лица делали поборы.
— Ты, Петрович, как истинный сыщик. Преданный и неутомимый.
— За что и уволили.
— Что-что, а избавляться от неугодных у нас умеют.
— Однако по порядку. Мне повезло: подвернулась Лариса Шикман, старая моя знакомая. Учились на юрфаке. Приударял я за ней в свое время, чуть было не женился. Но не получилось, разошлись по-доброму. Так вот этв самая Лариса и изымала ту премию, из-за которой разгорелся сыр-бор с женщинами нашего отдела.
— И сколько же твоя знакомая собрала денег?
— Прилично: около пяти тысяч рублей. Притом учти — таких сборщиков, как она, трое. Все отовцы, за исключением Кайля и его окружения, разделены на три группы. Сборщики, в свою очередь, замыкаются на некоего Качкова. А тот уже выходит на Кайля.
— Окружения, говоришь? А кто в него входит?
— Я кое-кого там указал. — Михаил Петрович кивнул на тетрадь. — Племянница Кайля, ее муж. Оба, кстати, лингвисты, а в ОТО оформлены ведущими инженерами. Дальше. Сын директора и сын главбуха. Первый получает зарплату начальника бюро лаборатории, другой — ведущего конструктора. Жена замдиректора завода…
Трофимов, выдержав паузу, тонко улыбнулся:
— Племянница твоего шефа. Определена ведущим инженером. А сын начальника отделения милиции — ведущим конструктором. Надеюсь, ты понимаешь, с какой целью…
Миронов резко откинулся на спинку стула.
— М-да, дела, — поежился он. — Одному, значит, богу молятся, а другому кланяются.
— Выходит так, — кивнул Трофимов. — Разве они милиционеры? Гнать таких надо.
— Легко сказать — гнать.
— Риск? Конечно. Я же предупреждал. По канату придется идти. Неосторожное движение — и всё, трах-тарарах. Затолкают. Спохватишься шапки — головы не станет.
— По канату? — переспросил Миронов. — Не исключено. Однако раззадорил ты меня, теперь я не успокоюсь.
— Вот и хорошо, — сказал вдруг бодро Трофимов, как человек, сбросивший с себя груз. — А я, где смогу, плечо подставлю и по возможности прикрою. Как-никак, а мы с тобой по одну сторону баррикады.
Миронов спросил:
— А теперь скажи, Петрович, кто, по-твоему, всем этим верховодит? Кайль, полагаю, лишь фигура в игре…
Трофимов, подхватив мысль, подтвердил:
— Согласен, что фигура, но далеко не пешка. Коммерсант превеликий. Деловит и энергичен, но годится лишь для реализации идеи.
— Вьюном вился, бестия, и все-таки выскользнул.
— Там такими дорожат, — ткнув пальцем в потолок, серьезно заметил Трофимов. — За дверь не выставляют. Горой за них стоят.
— Значит, нити ведут дальше, — протянул Миронов. — Но где-то же они сходятся?
— Думаю, что у Грилова. Он, пожалуй, «крестный». Но к нему, учти, подобраться будет нелегко: номенклатура обкома партии. Сам понимаешь, нашему брату не так-то просто туда сунуться. Так что ты к нему снизу иди…
— А руководство завода? Как оно смотрит на отов-цев?
— Помалкивает, ясное дело. Чуть кто поднимает хвост, глядишь — и без оного остается. Пример тому — секретарь парткома и начальник ОТЗ…
Остаток дня Миронов провел в служебной суете. В таких условиях не сосредоточишься. О серьезном надо думать без спешки, раздражения и злости. Утешало, что впереди воскресенье.
С утра уехал с сыном за город. Лес был прозрачен и светел, на припеках просыпалась травка. Птицы кричали на все лады. Все успокаивало, и можно было как-то осмыслить, по возможности объективно оценить сложившееся положение. То, что он возьмется за это загадочное ОТО, сомнению не подлежало. Только бы не промахнуться, все взвесить…
А может, съездить в управление, доложить начальнику ОБХСС полковнику Вострякову? Может, ему передать материал для проверки? Ему ведь сподручнее, сил побольше, да и возможности мощнее. Но тут же он отогнал эту мысль. Если откровенно, не надо пока никому докладывать. Трофимов и сам мог бы обратиться куда следует. Тем более что в управлении работает его бывший ученик на солидной должности, в большом звании. Не поехал, не решился. Значит, все взвесил…