Однажды человек, шедший по дороге, соединявшей Стрэнд с деревней Чаринг, упал и остался лежать на месте; когда его нашли, лицо человека было покрыто пятнами и приобрело темно-багровый оттенок. Люди, увидевшие его, узнали симптомы болезни и, дрожа от ужаса, бросились прочь. Ему уже ничем нельзя было помочь — жить человеку оставалось всего несколько часов.
Позже, в тот же день, еще одно тело с такими же пятнами было найдено у церкви Святого Клемента Дейнса, и другое — на Грейз-Инн-Лейн; несколько трупов лежали на мощеной дорожке, которая вела от Олгейт до церкви Уайтчепел.
Весть об этом мгновенно облетела город. В Лондон снова пришла чума.
Когда Катарина узнала об этом, ее первая мысль была о маленьком принце. Ужас охватил ее. Он был таким слабеньким, что мог стать жертвой любой болезни, охватившей город.
Она внимательно наблюдала за Эдуардом — он казался вялым, а головные боли стали еще сильнее, чем прежде.
Что лучше — запереть мальчика во дворцовых покоях, запретив приближаться к нему и надеясь, что болезнь обойдет его стороной, или пойти на риск и, проехав по зараженным чумой улицам, увезти его куда-нибудь подальше, куда еще не добралась страшная болезнь?
Катарина не знала, что выбрать. Представляя себе, что сделает с ней король, если его бесценный наследник заболеет, она обхватывала руками шею и дрожала от ужаса. Она ведь не из того теста, из которого делают мучеников. Она не Анна Эскью. Катарина хотела жить, пусть даже запрещая себе думать о человеке, которого она любила, и постоянно остерегаясь происков своих врагов.
В отсутствие короля она вела себя очень осмотрительно. Кранмер и Хертфорд, без советов которых она не предпринимала ни шагу, были очень ею довольны, восхищаясь ее спокойной рассудительностью. Катарина регулярно писала королю, составляя свои письма с таким расчетом, чтобы они ему понравились. Наверное, кому-то эти послания покажутся слишком лицемерными. Она восхваляла его величие, говоря о нем так, как будто он был не королем, а Богом, и подчеркивала свою благодарность за честь, которую он ей оказал, посадив на трон. Что оставалось делать бедной женщине, любой неосторожный шаг которой мог привести ее на эшафот. И не лучше ли заставить себя поверить, что она польщена и благодарна, и попытаться увидеть себя глазами короля, чем искушать судьбу? Это присутствие Анны Эскью заставляло ее презирать себя. Анна никогда бы не опустилась до лицемерия, она всегда говорила только правду и ничего, кроме правды. Она бы скорее умерла, чем написала лживое письмо или стала притворяться. Но как же они были непохожи! Анна не дорожила своей жизнью, а Катарине хотелось жить, отчаянно хотелось.
В глубине души она знала, почему ей этого хочется. Король был больным человеком, он был на много лет старше ее... старше сэра Томаса Сеймура. Томас как-то сказал ей:
— Будущее за нами.
Катарина не могла не мечтать о будущем, выполняя свои обязанности жены короля и стараясь смириться с жестокой судьбой, выпавшей на ее долю. Она пыталась также сохранить свое лицо и обрести мужество, и вера в то, что этот кошмар когда-нибудь кончится, очень ей помогала.
Катарине не хотелось умирать, и, если для того, чтобы выжить, нужно было писать эти лживые письма и льстить чудовищу, которое одним росчерком пера могло лишить ее головы, она будет их писать. Она будет бороться за свою жизнь.
Во время отсутствия Генриха дела в Шотландии, слава богу, складывались благоприятно для Англии. Хертфорд взял и разграбил Лит и Эдинбург, и Катарина сообщила эти радостные известия королю. Генрих был полон оптимизма. Франциск уже засылал к нему гонцов с предложением тайно заключить мир, но Генрих положил глаз на Булонь и не собирался покидать Францию, не захватив этого города.
Генрих был удовлетворен действиями регентши, по, если бы что-нибудь случилось с принцем, он обвинил бы во всем свою супругу, которая до сих нор не сумела родить ему еще одного сына.
Более того, если бы наследник трона умер, королю стало бы просто необходимо найти жену, которая подарила бы ему нового наследника.
«Что же мне делать? — спрашивала себя Катарина. — Увезти принца из Лондона в деревню или остаться здесь?» В каком случае она больше рискует?
Леди Джейн Грей наблюдала за королевой. Девочка всегда наблюдала за ней.
— Что с тобой, Джейн? — спросила королева, положив руки на ее мягкие локоны.
Маленькая девочка сказала:
— Ваше величество что-то тревожит. Как бы мне хотелось помочь вам!