Я подавляю усмешку. Это платье было надето не ради него. Она нацепила его для меня, и мне это известно, чтобы помучить меня, отчего мне хочется пригнуть ее к ближайшему столу и преподать ей урок. Качаю головой и делаю глоток пива, пытаясь думать о чем-то спокойном.
— Спасибо. Если честно, я сама его сшила, — тихо отвечает она.
— Правда? Впечатляет. Знаешь, я был так рад, что ты снова захотела со мной увидеться. Я уже было начал терять надежду.
Иисусе. Громко вздыхаю и говорю шепотом:
— Мог бы и позвонить ей.
Матильда в ту же секунду поворачивается ко мне, ее голубые глаза пылают вместе с растущим раздражением. Разве так ужасно, что я рад обращенному на меня вниманию.
— Что это было? — спрашивает она резко.
Оу, чувствую, будет ВЕСЕЛО. Не в силах сдержать усмешку, говорю ей небрежно:
— Ничего. Я разве что-то сказал?
— Ага. Думаю, сказал.
Это уже что-то. Я склоняюсь и продолжаю провоцировать ее:
— Ну, думаю, ты ошибаешься.
Но это не срабатывает, потому что в ту же секунду она решает игнорировать меня и говорить с Оуэном. Они болтают, а я не сдаюсь и, вмешиваясь, продолжаю строить из себя говнюка и быть настоящей задницей. Вижу, как ее это бесит, от чего я получаю несказанное удовольствие. В следующую секунду она быстро встает с места со сверкающими глазами и задвигает свой стул обратно.
— Ты… ты ведешь себя как мудак, — кричит она на меня, берет Оуэна за руку и уходит прочь. Я заканчиваю курить и разминаю челюсть, наблюдая как они проходят по квартире. Минуту или две спустя вижу, как она возвращается, что мне по душе. Зажигаю еще одну сигарету и жду, когда она подойдет ко мне.
— Чмошный повар уже ушел? — говорю я веселым голосом, широко улыбаясь и выдыхая дым.
— Ага, ты ведь постарался. Какого черта ты тут разыгрывал? Ты был таким… таким подлым. Совсем на тебя не похоже.
Ладно, теперь мне немного стыдно. Мне не нравится, как она смотрит на меня. Хочу, чтобы она смотрела на меня так же, как в тот раз в ее спальне, когда я заставил ее кончить, с ленцой и с любовью. Хочу, чтобы она всегда так на меня смотрела. Не могу придумать ни одного подходящего слова, поэтому просто молчу.
Матильда продолжает говорить:
— Ты задел его чувства, он же был только мил с тобой. Мне не нравится эта твоя черта, Джей. Какой бес тебя попутал?
Отведя взгляд на мгновенье, я сжимаю рот в тонкую линию и стараюсь не чувствовать себя виноватым. Я не должен был позволять себе быстро сближаться с ней. От этого у меня бардак в голове и отвлекает мое внимание от долгой игры, которую я затеял. В конце концов я убираю сигарету и склоняюсь к ней, решив, что честность лучшая политика.
— Мне он не нравится, — ворчу я.
— Он ничего тебе не делал.
— Ох, позволю себе не согласиться, — смеюсь я резко.
Следующие несколько секунд мы переглядываемся, и в течение этих мгновений мне представляется, как я забрасываю ее на плечо и несу в гостевую спальню Джесси совсем не для разговоров. Каждая частичка меня умирает от желания показать ей свои чувства с помощью своего тела.
Когда вмешивается Мишель, момент разрушен:
— Все в порядке?
— Оуэн ушел домой, — говорит Матильда и отводит взгляд, который я хочу вернуть в ту же секунду.
— Ну не переживай ты. Наверное, он просто устал.
— Не-а. Джей вел себя как настоящий засранец. Поэтому он и ушел, — снова взрывается она и уходит прочь, назад в квартиру.
Мишель смеряет меня своим хладнокровным взглядом.
— Надеюсь, ты не играешься с моей подругой, — говорит она резко, складывая руки на груди.
— Мои намерения чисты, поэтому можешь остыть, — отвечаю я непочтительно, мечтая о еще одной сигарете, хотя уже выкурил две подряд. Клянусь, этой ночью я могу слететь с катушек.
Мишель косится на меня.
— Вот уж не думаю, что у тебя когда-нибудь были чистые мысли в отношении Матильды. При каждом твоем взгляде на нее я буквально ощущаю, как секс витает в комнате.
— По ней не скажешь, но эта девушка любит ходить вокруг да около, — я чуть не смеюсь.
— Я не собираюсь причинять ей боль, ладно?
— Ага, лучше не стоит. Иначе придется иметь дело со мной, а я известна тем, что пользуюсь шпильками в качестве оружия, — угрожает она, задирая свою туфлю мне на показ.
Я посвистываю.
— Не сомневаюсь в этом.
— Умный мальчик.
И она уходит, а я отправляюсь еще за пивом. Немного погодя мое чувство раздражения стремительно растет и превращается в чистый неподдельный гнев. Какой-то новый мудила танцует с моей девочкой, танцует и лапает ее повсюду. Я едва помню свои движения, но в следующую секунду я отрываю его от нее и бью в морду этого ублюдка.
Мы скалимся друг на друга, а Матильда убегает расстроенная. Да, теперь я действительно накосячил. Парой минут спустя нахожу ее в своей старой комнате, лежащей на спине руками прикрывая лицо. Я тихо отворяю дверь и захожу внутрь. Позволяю глазам не сдерживаясь пробежаться по ее сексуальному телу, пользуясь редким моментом, чтобы впитать ее, пока она не осознает. Направляясь к кровати, в моем разуме уже проплывают способы, как ее уложить под себя и она будет изнывать от желания. Она убирает руки и открывает глаза, слегка вздрогнув, когда видит насколько близко я подошел. Я нависаю над ней, кусая свою губу, чтобы набраться силы воли.
Как я вообще мог подумать, что сила воли мне поможет? Она нужна мне как воздух.
— Я не хочу сейчас видеть тебя, — шепчет она и у нее перехватывает дыхание. Иисусе, мне ненавистна мысль, что я причина ее печали.
Мои глаза снова сами по себе путешествуют по ее телу, задерживаясь на изгибе ее бедер.
— Почему нет? — спрашиваю я.
— Ты только что беспричинно ударил Стюарта! Какого черта это было? У тебя проблемы с контролем гнева?
Вот черт, чувствую, как кровь бежит по венам, теряю самообладание и огрызаюсь:
— О, так дело в «Стюарте»? Только парень, которого ты пригласила, ушел, как ты тут же перекинулась на другого? Высший класс, Ватсон.
Ну да, я сразу сожалею о сказанном. Ее глаза становятся свирепыми от страсти, и она начинает ругаться:
— Ты серьезно? Обвиняешь меня в недостойном поведении? Ты начал все это своим ехидством по отношению к Оуэну, так что не будем сваливать вину на меня.
— Я же сказал, что он мне не нравится. И этот Стюарт мне тоже не нравится. Ты должна быть более разборчивой в том, кому позволять себя лапать.
Она слезает с кровати и атакует меня. На самом деле меня это застает врасплох, и я отступаю. Она тычет мне в грудь и ее последующие слова глубоко меня задевают.
— Тебя не должно это заботить, Джейсон! Ты хочешь, чтобы я была для тебя лишь другом, забыл?
Я опускаю на нее взгляд, моя грудь вздымается, дыхание учащается. Она так близко, что я чувствую жар, исходящий от ее тела. Я беру ее палец, которым она тычет мне в грудь, и держу его, меняюсь ролями и направляюсь к ней, припирая ее к стене, чтобы она не смогла убежать.
— Меня заботит, — признаю я чуть ли не мучительно. — Друзья заботятся друг о друге.
Ее губы опускаются в уголках, и она хмурится.
— И это все? Друг присматривает за своим другом?
— Да, — отвечаю я, сглатывая, и сразу же меняю свое решение. — Нет. Черт. Не думал, что будет так сложно.
— Что?
В течение следующих секунд принимаю решение, ведь я больше не могу сдерживаться, а в этом вечере есть что-то, отчего мне хочется заявить свои права. Нужно, чтобы она знала, что я чувствую, что она для меня всё.
— Я не хочу, чтобы ты встречалась с Оуэном, — признаюсь я и она едва слышно вздыхает.
— Почему нет?
— А еще не хочу, чтобы ты танцевала с мудаками типа Стюарта.
Склоняясь к ней, наблюдаю, как она облизывает губы, у меня появляются более яркие образы о том, как часами буду исследовать ее рот. Я занимаю каждый миллиметр ее личного пространства, моя плоская твердая грудь прижимается к ее мягкой и округлой. Мгновенно у меня появляется стояк. Вижу, что она замечает его, слегка извивается, и от этого мне еще сильнее ее хочется.