Но особенно прекрасным становится небо, когда оно вдруг загрохочет, заговорит могучим властным голосом. Тучи, кажется, в эту пору делаются гулкими, как колокола. И хотя их рассекают острые клинки молний, тучи не расползаются, а плывут дружно, угрожающе, и целые водопады обрушиваются на поля, луга, леса...
Сколько я сидел у озера, не знаю. Неожиданно почувствовал легкое освежающее дуновение ветра. Нет, он доносил до меня не влагу озера,- это я отчетливо заметил,- а пахучую влагу далеких лугов, душистый настой цветов.
Я глянул на небо. О! Скоро гроза. Хотя ветер не был сильным, но тучи в вышине неспокойно передвигались, свертываясь в черный, огромный узел. Тучи ползли не со стороны озера, а из-за леса. И не успел я вскочить на ноги, как по листьям деревьев, по траве, по моей фуражке забарабанил дождь.
В эту минуту послышались девичьи голоса. Я вздрогнул. Из молодого ельника выбежали несколько девушек. Они суетились, искали под деревьями укрытия. Наконец подбежали к старому, с пышной кроной вязу, но одна из девушек отделилась от подружек, заторопилась к одинокой густой ели - к той самой ели...
Вот так неожиданность. Это же Наташа! Ноги сами понесли меня к знакомому дереву. Наташа услышала шаги, оглянулась, в мою сторону и радостно закричала:
"Скорее! Скорее!"
Мокрый, запыхавшийся, я остановился, поздоровался кивком головы.
- Как вы сюда попали? - спросил я девушку.
Она ответила:
-- Дождь пригнал, И удивительно - снова мы с вами вместе...
- Благодаря грозе..
- Да,- подтвердила Наташа, потом, помолчав немного, добавила: - А знаете, это хорошая примета. Слушайте, как вас зовут?
- Олег,
- Красивое имя...
- А я и не замечал,- пошутил я.
Она немного печально и укоризненно ответила:
- Стремление не замечать - плохая черта у людей. Постепенно они свыкаются с этим и становятся черствыми, сухими.
- Вы меня в чем-то обвиняете? - почему-то испуганно спросил я и посмотрел прямо в ее карие, с золотой искринкой глаза.
- Да! - отрезала девушка.- Почему вы убежали с танцев? Помните?
Я опустил долу очи.
- Голова заболела,- наконец нашелся я, чтобы хоть что-нибудь ответить.- И мне стало грустно...
- Я тоже загрустила... А вы, верно, по своей всегдашней привычке не заметили? - с иронией спросила девушка.
- С вами был Виктор... А я друзьям не мешаю.
- Ах, вот вы какой! Заботитесь о Викторе, а обо мне даже и не подумали? - и, своенравно крутнув плечами, она убежала под вяз к подругам.
Девушки весело смеялись.
Я тоже вышел из-под сосны и медленно побрел по берегу озера. Наташа смотрела мне вслед,- это я инстинктивно чувствовал,- смотрела с печалью и упреком. Мне хотелось остановиться, позвать ее с собой, чтобы пройтись рядом под этим густым, душистым, освежающим дождем. Но я даже не обернулся. Сзади звенел девичий смех, вздыхало под кручей озеро.
Нет, я не был в отчаяньи. Я понимал, что случилось чудо - любимая, чего уж таиться, девушка обратила на меня внимание. Теперь не было никаких сомнений... Мне хотелось идти на край света, прыгать и петь, целовать всех встречных, крепко жать им руки.
Шумела гроза. Не только в небе, но и в моей душе.
И вот на западе опять, как тогда, раздвинулись тучи, в их просвете по-молодому живо и весело засияла синева. Она была мягкой, свежей, цвета морской воды.
Издалека донеслась песня. Она рассказывала о встречах, больших, нерастраченных чувствах,
Глава шестнадцатая
В столичном пресс-клубе было полно народа.
Здесь - место рождения сенсаций и самых невероятных вымыслов, которые с такой охотой подхватывает вся пресса Штатов. Сюда собрались корреспонденты сотен газет со всех концов мира.
На пресс-конференции ожидалось выступление Поля Арноля. Он расскажет о цели полета ракеты "Анаконда" на Луну и ответит на вопросы. Так задолго до полета имя жениха Элси стало известно газетам. А газеты - реклама. А реклама - доллары. Славно начато!
В зале стоял невероятный шум: между корреспондентами шел оживленный обмен новостями. На столиках трещали пишущие машинки, вертелись диски магнитофонов, шелестела бумага. Не хватало мест. Были заняты все проходы и верхние балконы.
И вот на возвышение, украшенное двумя флагами - звездно-полосатым, национальным, и синим главного города Штатов,- вышел президент пресс-клуба мистер Дэвид в сопровождении Поля Арноля, Макса Велла и Роба Питерса. В зале послышался свист, редкие аплодисменты, топот каблуков.
Мистер Дэвид, сутуловатый, с морщинистым лицом завсегдатая ночных клубов, поставил на стол традиционную серебряную кошку с круглыми большими глазами. Это означало: все, о чем здесь будет сегодня рассказано, не составляет секрета и может открыто комментироваться в печати. Вступительная речь мистера Дэвида была краткой и строго официальной. Настал черед Поля Арноля. Он взошел на трибуну медленно, уверенно, с самодовольной усмешкой.
- Господин председатель! Леди и джентльмены! Я понимаю интерес, проявляемый во всем мире к нашему необычайному путешествию,- начал он.Колумб открыл когда-то новый мир - Америку. Мы взяли на себя более трудное обязательство - открыть для Штатов Луну. Завтрашний день - исключительный день в моем календаре. Я со своими коллегами покидаю нашу старушку - Землю. 380 -тысяч километров - небывалый путь. Он еще не проложен никем из людей, но усеян Золотом, лавровыми венками славы.
Мы доставим эти венки сюда, в наш достопочтенный город. Я простой человек. Мой отец - владелец небольшого консервного завода. Мой друг Макс по профессии - рыбак, Роб - грузчик. Мы - верные сыны Штатов и Бога... Нам лестно прославить в веках наши Штаты, наш большой город. У нас - самая счастливая страна. Нашими президентами избираются такие же сыны Штатов, как мы. У нас можно лечь спать бедняком и назавтра проснуться богачом. Сто часов полета ракеты дадут нам пять миллионов долларов. В наших Штатах - все для человека дела. Мы делаем свое счастье и счастье свободной державы...
Совсем другие порядки у коммунистов. Вы знаете, леди и джентльмены, что Советы послали ракету на Луну. Там она - увы! - и осталась. Вы хотите знать - почему? Пожалуйста: ракета не могла захватить с собой на обратный путь топлива. Не от хорошей жизни, леди и джентльмены, швыряются они ракетами...
Нам известно, что в скором времени русские пошлют на Луну вторую ракету, на этот раз с пассажирами. Но заметьте, экипажу не обещано ни цента вознаграждения. Они будут покорно исполнять свои обычные служебные обязанности. Это, я скажу, бесчеловечно, жестоко! Так могут поступать только в стране, где человек приравнен к обыкновенным бездушным механизмам. Они хвастают своими идеями. А что такое идея? Ее не положишь в карман и из нее не поджаришь бифштекс.
В наших Штатах деловая жизнь питается не идеями, а долларами. Как известно, человек от рождения ненасытен. Доллары - будь это бумажки или золотые монеты,- множество долларов, овладев душами людей, становятся непременно материальной силой. Она все может сделать - превратить планету в цветущий сад или разбить ее вдребезги. Вы знаете, это не секрет: чтобы стать богатым, нужно быть сообразительным, прозорливым и таким трудолюбивым, как Бог в первый день творения Вселенной...
Мы летим в далекий путь с большой человеческой миссией. Миллионы лет Луна была привязана к колеснице Земли, являлась ее рабыней и слугой. Теперь наступает конец этой несправедливости: ее мертвая пустыня будет превращена в один из красивейших оазисов нашей скучной пока что Галактики.
Это - не декларация, а серьезное и обоснованное предвидение. Мы не демагоги, мы люди дела. Можете сообщить в своих газетах,- подчеркнул Поль Арноль,-что ровно через трое суток флаг Штатов будет развеваться на Луне. После этого пусть летят русские. В день создания Вселенной Бог завещал Луну Штатам.
Мы исполним свой долг, возьмем себе то, что нам по праву принадлежит.
Да здравствуют Штаты! Да здравствует президент!