Его пальцы сжимаются, впиваясь мне в кожу.
— Еще чуть-чуть и мой член окажется в твоей киске прямо здесь.
— А я и не против.
— Женщина с чертовски странными сексуальными наклонностями, — шепчет он себе под нос. — Нам нужно успеть на самолет, — Шестой отступает и подхватывает чемоданы.
Я нагибаюсь поднять с земли свою сумочку, но подпрыгиваю, когда за талию меня обхватывает рука. Губы Шестого атакуют мою шею: он посасывает и покусывает кожу, двигаясь к уху. Я выгибаю шею, давая ему лучший доступ, а сама отклоняюсь, прижимаясь к нему.
— Возможно, мне придется убедить тебя заняться сексом в самолете. Не уверен, что выдержу полет после такого.
Треклятое вдохновение.
Получив билеты и сдав багаж, мы направляемся к самому ужасному участку — контрольно-пропускному пункту. До сих пор все шло хорошо, но тридцать человек, стоящие в очереди перед нами, станут настоящим испытанием.
Все время, пока мы стоим в очереди к пропускному пункту, у меня потеют ладони. Смогут они догадаться, что у меня фальшивый паспорт? Если да, то что тогда? Шестой сломает мне шею прямо там, чтобы я никому ничего не успела сказать?
Три метра, затем полтора и затем, когда я протягиваю сотруднику транспортной безопасности паспорт, мне приходит в голову мысль, уж не это ли конец моей жизни.
Он смотрит на фотографию, затем на меня и точно также поступает с Шестым. Сердце просто вылетает из груди. Мужчина светит фонариком на фотографии, что-то царапает на наших билетах и возвращает их нам вместе с документами.
Я в шоке смотрю на документы в своей руке, а Шестой тащит меня к рентгеновским установкам и досмотровым сканерам.
— Чертовски ненавижу эту часть, — со стоном признается он.
Уверена, что так и есть — сейчас он лишен своего любимого оружия. Он спрятал свой арсенал в «безопасном месте», упаковав в багаж только один пистолет и один нож.
В ручной клади нет ничего выдающегося, как и на нас самих, и уже вскоре мы, надев обувь, направляемся к нашему выходу.
Меня все еще потряхивает, в дрожащей руке зажат паспорт.
Шестой ускоряет шаг и хватает меня за руку, чтобы убедиться, что я не отстану.
У меня нет сомнений, что он способен убить меня даже без своей любимой пушки, но я не намерена проверять, так ли это. Мышца у него на челюсти подергивается, он рыщет глазами по сторонам, беспокойство так и брызжет от него во все стороны.
Он находит ряд пустых стульев неподалеку от нашего выхода и садится, ожидая, что и я сяду.
И я послушно сажусь. Ему на колени.
Обнимаю его за плечи. Он весь страшно напряжен, что лично мне кажется странным, с учетом того, каким расслабленным и хорошим актером он умеет быть. Что изменилось за два часа после нашего похода по магазинам?
Я утыкаюсь головой в изгиб его шеи и слегка прикусываю кожу шеи, но он не реагирует.
— Фигово у тебя получается. Никто не поверит тебе, если не расслабишься.
Он тяжело вздыхает и кладет одну руку мне на спину, а вторая движется вверх по моей ноге к бедру.
— Я не привык проходить через это с новичком. Я должен убедиться, что ты не выкинешь фокус.
— А еще ты ненавидишь оставаться без своей пушки, — добавляю я. Он кивает, и я понимаю, что его беспокойство в основном вызвано именно этим. — В магазине у тебя получалось лучше. Единственный новичок здесь — ты.
Он бросает на меня тяжелый взгляд.
— Что это должно означать?
— Это означает, что ты или никогда не состоял в отношениях, или же состоял, но так давно, что забыл, как это бывает. Если мы делаем вид, что влюблены, то ты должен оказывать мне знаки внимания.
Я отклоняюсь и встречаюсь с ним глазами, все еще смущенная взглядом ярко-голубых глаз, пытаясь угадать, понимает ли он.
— Поцелуй меня, — на сей раз мой голос звучит достаточно громко, так чтобы окружающие услышали нас.
Я даже губы надуваю и хлопаю ресницами. А затем кончиками пальцев начинаю выводить узоры на его груди.
— Он же просто посмотрел на меня, малыш. А ты так приревновал.
Он резко наклоняется, и наши губы встречаются, а меня охватывает это чудесное ощущение. Нынешний поцелуй оказывается нежнее, чем тот страстный, который случился в гараже, но все равно в нем столько желания и невысказанных обещаний.
Мы продолжаем нежно и игриво целовать друг друга. С удовольствием поддразнивая, пока пробуем друг друга на вкус. Сейчас я нахожусь в объятьях совершенно другого человека. Чувственного и страстного человека.
Шестой прекращает поцелуй и прижимается лбом к моему лбу.
— Черт, Лейси, мне чертовски сильно хочется впечатать тебя в стену и трахать так жестко, чтобы твои крики услышал весь аэропорт.