Глава 3
Трех часов сна определенно недостаточно перед десятичасовой сменой. Сама виновата, раз всю ночь трахалась с парнем. И расплата за это не только один недосып. Мне довольно сложно ходить, бедра очень чувствительны и слабы, а киска не переставая пульсирует.
Но оно, черт возьми, того стоило.
— Итак, с кем это ты сбежала вчера вечером? — интересуется Сандра, напугав меня, когда внезапно склоняется над столом прямо рядом со мной.
Моргнув, я смотрю на неё.
— Что?
— Не чтокай мне. Я видела, как ты улизнула с высоким симпатичным брюнетом, который лапал тебя.
Мысленно я возвращаюсь к упомянутым рукам.
— У него великолепные руки.
— Значит, вы тщательно друг друга «изучили»? — она играет бровями, а её карие глаза задорно блестят.
— Он утер нос всем парням, с которыми я была раньше.
Она в удивлении округляет глаза.
— Даже Дигби?
Я называла своего бывшего парня Дигби «мой норвежский отбойный молоток». Он был весь такой крупный и от того, с какой силой он врывался в мою киску, на чувствительных участках тела частенько появлялись синяки, но оно того стоило. Тем не менее, Саймону удалось затмить воспоминания о нём, хоть я и не сумела понять, в чем именно он превзошел Дигби.
— Ладно, Дигби он нос не утер, но, определенно, превзошел его.
— Черт, — она резко выдыхает и обмахивается ладонью. — Ты, я и бутылка вина. В четверг ты приходишь ко мне и рассказываешь всё в мельчайших подробностях. Полагаю, мужчины моей жизни, только что столкнулись с новым для себя стандартом.
Я улыбаюсь ей и согласно киваю.
— Вино — превосходная идея.
— Отлично. Тогда до встречи, — она машет мне рукой, отталкивается от стола и направляется к двери.
Сандра уходит, а Деймон продолжает пялиться на меня, поэтому я хватаю верхний лоток и начинаю проводить анализ очередной пробирки. Пока я заканчиваю с ней, в лотке появляется еще три, и я вхожу в ритм. Воткнув в уши наушники, я ловлю кураж и отключаюсь от всего.
— Эй, Пейсли, нашел тебе интересный образец, — обращается ко мне Мика, входя с корзинкой с файлом и тремя пробирками с кровью.
— Кровь мутанта? — интересуюсь я, вытаскивая наушники и кладя их на стол.
Он смеётся.
— Лучше. Джон Доу (Прим. Джон Доу — нарицательное наименование лица мужского пола, чьё имя неизвестно или по тем или иным причинам не оглашается).
Я крайне редко узнаю имена пациентов, еще реже мне удается узнать что-то о человеке или о том, как он умер. Для меня это просто серия штрих-кодов на пробирках.
Выгнув бровь, я смотрю на Мику.
— Джон Доу?
— Именно, доктору Митчеллу не удалось определить личность парня. У него нет отпечатков пальцев, слепков зубов, вообще ничего.
— Как это — нет отпечатков пальцев?
Он пожимает плечами.
— Выжжены.
— Его отпечатки пальцев выжжены? Странно, — очень странно. Впервые о таком слышу, если не брать во внимание сцены из голливудского кино.
— Еще бы! Его привезли два дня назад, и до сих пор ни одной зацепки. Я всё думаю, может, он шпион или что-то вроде того.
Я закатываю глаза, но, когда Мика выходит через защитную дверь и удаляется по коридору, я вспоминаю его слова, и меня охватывает острое любопытство.
Мне нравятся хорошие загадки, если уж на то пошло.
Оттолкнувшись ногой от пола, я проезжаю на стуле к компьютеру, где открываю электронный файл Джона Доу, и просматриваю отчет судмедэксперта.
Практически вся информация о его внешних данных довольно стандартная: рост, вес, цвет волос и глаз. Хотя отмечено, что у него очень развита мускулатура. Вероятно, он был фанатом фитнеса и проводил кучу времени в тренажерном зале.
Приблизительный возраст под сорок. А затем идут отпечатки пальцев или, в его случае, кляксы.
У него были обнаружены царапины на костяшках рук, а лицо и тело покрыты синяками, указывая, что он, видимо, побывал в какой-то драке. Причиной смерти стал выстрел с близкого расстояния в голову. Место попадания пули и угол входа в череп предполагают очень популярный, но редко встречающийся тип казни.
Двойным кликом я открываю файлы с его рентгеновскими снимками и в ужасе смотрю на них. Меня никогда не обучали чтению рентгеновских снимков, но благодаря тому, что я наблюдаю их не один год подряд, а также благодаря моему неуемному любопытству и постоянному желанию получить больше информации, я научилась различать отверделости — признак старых переломов.
Количество затвердений на скелете нашего мистера Доу просто ошеломляюще. Я видела снимки прыгунов, у которых не было столько следов переломанных костей, сколько у этого парня за всю его жизнь.