Я стою в центре комнаты, в нескольких шагах от Шестого.
— Бл*дь, — тихо ругается Седьмой, уставившись на одно из тел. Он поворачивает трупу голову и заглядывает за ухо, как когда-то Шестой. — Это Четвертый.
Шестой поворачивается к Мариссе.
— Принеси его карту, — командует он, вскинув руку и нацелив на нее пистолет.
Грудь сдавливает, пока я наблюдаю, как она, дрожа, нетвердой походкой идет к компьютеру.
Ее так трясет, что она три раза неверно вводит пароль.
Седьмой оттаскивает ее от компьютера, а Шестой наоборот толкает меня вперед. Я бросаю на Мариссу извиняющийся взгляд и затем смотрю на экран.
Взглядом я изучаю файлы. Данные по их Джону Доу идентичны нашим.
— Траектория пули такая же, как у Третьего — показательная казнь, — сообщаю я, читая заметки коронера и разглядывая рисунки.
Отчетливо проступающие следы того, что эксперт посчитал сведенной тату на правой лопатке и четыре маленькие черные точки в том же месте, где доктор Митчелл нашел три точки у нашего Джона Доу.
Четыре точки для Четвертого и три для Третьего.
У Шестого шесть точек?
— Лейси, — в голосе Шестого звучат нотки предупреждения.
— Дай мне минутку, — о жертве так же мало информации, как и в нашем случае, за исключением описания многочисленных старых повреждений. — Его тут нет.
— Что ты хочешь сказать? — уточняет Шестой.
Я разворачиваюсь к ним.
— Нет отчета по токсикологии.
Шестой и Седьмой тут же набрасываются на Мариссу. Каждый из них по отдельности выглядит пугающе, но вместе они в буквальном смысле этого слова худший кошмар, который только можно представить.
— Где токсикологический отчет по Джону Доу? — требует ответа Шестой у Мариссы.
У нее получается только пискнуть, так дико она напугана. Я протискиваюсь между киллерами и делаю к ней шаг.
— Анализ на токсикологию проводили?
Мне больно смотреть на нее. Из остекленевших зеленых глаз по щекам струятся слезы, мышцы напряжены так сильно, что плечи поднялись чуть ли до уровня ушей. Она кивает.
Я подхожу к ней вплотную, беру ее руки в свои, и по моей щеке тоже катится слеза.
— Мне очень жаль, — шепчу я.
— Лейси, — Шестой шагает ко мне, снова хватает меня за руку и резко разворачивает к себе лицом.
— Он наверняка в лаборатории, — говорю я.
Шестой бросает взгляд на Мариссу.
— Показывай.
Она испуганно распахивает глаза, когда к ней приближается Седьмой и делает то же, что и ранее — хватает за руку и тащит по коридору.
Я порываюсь идти следом, но Шестой удерживает меня на месте.
— Проблемы будут? — спрашивает он. Я не в силах посмотреть на него, говорить тоже не в состоянии. В груди бушует торнадо, закручивая в вихре все мои внутренности.
Шестой издает свирепый рык.
— Не вынуждай меня убивать тебя сегодня.
Я смотрю ему в глаза. Он не шутит. Ему не хочется убивать меня прямо сейчас. Тем не менее, он все равно убьет меня в конечном итоге, но то, что он сказал мне, когда спас жизнь по-прежнему в силе — он пока не готов отпустить меня.
Не знаю точно, дело в его чувствах ко мне или он нуждается в прикрытии.
В груди что-то сжимается по неизвестным для моего мозга причинам. Неужели я на полном серьезе обдумываю то, что он сказал мне и как он сказал это, и считаю, что то, что он сказал, было мило? В какой Вселенной? В той чокнутой, в которой обитаю я?
Чем дольше я остаюсь с Шестым, тем более ненормальной становлюсь.
Мы с ним идем по коридору в комнату, где Марисса лихорадочно роется в стопках с документами.
Там сложно что-то найти в обычный день, но под прицелом пистолета это сделать еще сложнее.
— Да, твою мать, шевелись уже, — вздыхает Седьмой.
Спустившись на две трети стопки вниз, Мариссе, наконец-то, везет, и она вручает папку мне.
В ее взгляде столько вопросов, столько замешательства, но она не боится меня. Мне бы хотелось объяснить ей, зачем я здесь, но Марисса и сама не дурочка. Может быть, она уже поняла.
Я открываю папку и пробегаюсь взглядом по анализам. Я снова и снова перечитываю результаты анализов, не веря, что два анализа могут быть настолько похожи.
— Они одинаковые, — подвожу итог я. Мои воспоминания несколько отрывочны, так как я очень давно видела результаты анализа Третьего, но они слишком близки по показателям. Настолько близки, что нельзя отрицать, что кто бы ни убил Третьего, он убил и Четвертого тоже.
— Жопа.
Я оборачиваюсь посмотреть на него, если не сказать больше, и вижу, что Седьмой наставляет пистолет на Мариссу.
— Нет!! — папка выпадает из моих рук на пол.
Шестой устремляется ко мне и снова берет в захват мою шею, силой отдергивая меня в сторону, а затем швыряет на пол. Раздается выстрел — эхом отдаваясь у меня в ушах — и я слышу только звон.