Что значило мамино: иди к своему будущему? Она знала, что я стану магом или же намекала на что-то другое? Может на кого-то? Меня же кто-то звал из камина, женский голос… Может про нее? Про кого про нее? Это не София, раз Волна, сказала, что та не появлялась, значит она сама. Волна…
Тут в дверь тихонько заскребли. Томас напрягся, ожидая незваного гостя. Негромко скрипнув, дверь чуть приоткрылась, пропуская в темноту комнаты полоску света, через нее кто-то маленький прошмыгнул вовнутрь и захлопнул с другой стороны.
Томас напряг свое зрение, но никого не увидел. С противоположного края кровати показалось бледное белое детское лицо, а вскоре и весь Юстас полностью. Его глаза блестели в темноте, а рот кривился то ли в усмешке, то ли от боли. Томас, выдохнув про себя, приглашающе похлопал по свободной половине кровати.
— Еще не сплю, валяй, ложись.
Мальчик, не заставив себя долго упрашивать, с ногами забрался на кровать, подползая поближе к парню. В руках он крепко сжимал какую-то старую, разваливающуюся записную книгу.
— Томми, есть разговор… — заговорчески прошептал мальчик.
— Слушаю.
— Софа… Она…. — и тут Юстас громко всхлипнул. Видно было, что он сдерживался все это время, но теперь его прорвало. — Ей плохо… Она совсем плоха… Доктор ничего не может сделать… Говорят, ей остались лишь считанные дни… Она бредит, лежит целыми днями и только плачет… Мне кажется, она даже не понимает, кто к ней приходит… Она даже не всегда в сознании!
Томас напрягся, садясь в кровати. Он не мог заставить себя посмотреть на Юстаса. Ему не говорили, что все настолько плохо. Да, Волна, да и Юстас сообщили, что Софи стало хуже, но такие прецеденты бывали и раньше, обычно после них состояние девушки более менее выравнивалось.
— Надо ее срочно отправлять назад.
— Бард сказал, как только ты встанешь с постели, то сразу же.
— Я готов, пойдем к Барду, пусть отправляет, медлить нельзя. — Томас откинул одеяло, вставая на пол.
Его тут же пошатнуло настолько сильно, что парню пришлось вцепиться в спинку кровати, чтобы не упасть. Голова кружилась, а перед глазами вновь заплясал калейдоскоп.
— Нет, Томми, нет. Барда нет, он на ночь уехал. — испуганно подбежал к нему Юстас.
Томас не хотел показывать свои эмоции Юстасу, но сам был в ужасе. Он не знал, что делать, куда бежать, к кому обращаться.
Мальчик, будто почуяв настроение парня, впихнул ему в руку ту старую книгу.
Вместе они уселись на кровать.
— Я попросил у библиотекаря ее. — шепотом продолжил мальчик, сжимая и разжимая пальцы. — Он сказал, что заклинание… — Юстас ткнул на определенную страницу. — поможет. Оно восстановит ее силы ненадолго. Их хватит, чтобы она смогла сама ходить и перешагнуть через портал.
— Почему же его еще не применили?! — воскликнул Томас чуть громче чем следовало бы.
Он взглядом уперся в страницу книги, но в темноте ничего невозможно было разглядеть, и юноша решил дождаться окончания рассказа.
— Оно тянет жизнь из самого мага. Дядя сказал, что это очень негативно влияет на нас. Долго просил меня его не использовать. Говорил, что ребёнку нельзя, а взрослый не станет, потому что не хочет обессилить. Но Томми, мне сказали, что ты самый сильный из нас! Волна хвалилась этим…
Волна хвалилась…, гордилась…
— Ты сможешь, заклинание простое. Ну, пожалуйста! — закончил свою просьбу Юстас, молебно сложив ручки.
А Томаса не надо было долго упращивать, он был готов.
Мальчик создал светильник, страшно гордый собой, и молодой матрос погрузился в чтение.
Несколько часов у него ушло на то, чтобы выучить нужные слова и научиться правильно концентрироваться.
Юстас, как ни странно, сильно помог своими начальными познаниями в области магии. По крайней мере Томас понял, что 90 % успеха зависят от концентрации и силы воли, 5 % — от текста, и ещё 5 % — от движений руками. Можно было обойтись и без этих 10 %, но для этого надо было быть хотя бы Оливковым магом.
В конце концов парень решил, что он достаточно хорошо научился направлять силу воли в нужное ему направление.
Мальчишки тихо вышли в коридор и на цыпочках, стараясь никого не разбудить, направились в комнату Софии.
София спала, может и не спала, но находилась в забытье, может и не в забытье, но ни на кого внимания не обращала. Лекарь спал в кресле, уронив голову себе на грудь.
Томас осторожно убрал несколько прядей с лица девушки, открывая лоб. Положил на него руку, закрыл глаза.
Recuperatio47. — прошептал он, мысленно формируя внутри себя энергию и силу, а потом представил, как этот комок проходит сквозь пальцы его руки, просачиваясь прямо под кожу девушки, и доходит до ее сердца, которое разгоняет его по всему телу. Сначала ничего не изменилось, но потом на какое-то короткое мгновение между пальцами парня промелькнуло белое сияние и тут же исчезло, будто впиталось в кожу. Томас удовлетворенный отнял руку. Юстас смотрел на него с восхищением, лекарь сладко всхрапнул на стуле.