София сделала глубокий вдох.
Ей потребовалось время, чтобы открыть глаза, вскоре она воззрилась на Томаса с немым изумлением во взгляде. Парень почувствовал, как земля уходит у него из-под ног в самом что ни на есть прямом смысле. Его колени подогнулись, и он упал прямо на них, ударившись головой об руку девушки.
Юстас бросился к юноше, попутно умудряясь обнять сестру. Томас же с трудом поднял на Софию свой взгляд.
Он поступил сильно опрометчиво: сразу после того как выкарабкался, чуть не загнал себя обратно в гроб.
— Мне, конечно, нравится, когда ты стоишь передо мной на коленях, но, может, объяснитесь? — тихо спросила София, голос ее дрожал, а из треснувшей губы текла кровь.
Томас с неподдельным изумлением вскинул брови.
— Не знал, что ночь так влияет на твое чувство юмора. Может мне следовало приходить к тебе именно в это время?
Теперь уже пришел черед Юстаса удивляться ответам обоих.
— Вы чего? — заулыбался мальчик. — Оба свихнулись?
Но тут проснулся лекарь.
В этой комнате сильнее всех удивился он, увидев в темноте три темных силуэта, которые обсуждают чувство юмора. Еще сильнее поразило его то, что среди говоривших был парень, который недавно вышел из забытья, девушка, которая вот-вот могла умереть и мальчишка, который лишь недавно стал магом, грозясь спалить целый особняк.
Бедный врачеватель растерялся и просто не знал, что делать.
Первым опомнился Томас. В итоге Юстаса было решено отправить спать, лекарь, поохав над безрассудной выходкой юноши, но похвалив того за находчивость, согласился удалиться к себе, предварительно оставив и девушке и парню укрепляющую настойку.
Томас с Софией остались наедине.
Столько слов не сказаны, столько историй не поведаны… — вспомнились слова Софие.
— Как-то мои родители взяли меня с собой в Париж. — неуверенно, очень тихо произнесла девушка, а потом умолкла, ожидая реакции парня.
Томас пододвинул кресло поближе к ней.
— Я был в Париже, правда в самом городе не гулял. Какой он?
— Старинный, модный, но там много грязных улиц. Однако мне там очень понравились. Особенно красивы были торжественные приемы, на одном из них я даже увидела короля.
— Я видел только графов и баронов…Зато я видел китов и дельфинов. А еще ледяные цветы, красный прилив и колодец Тора, правда издали.
— Ты видел больше, чем я… — глубоко вздохнув, с усмешкой произнесла девушка.
Томас задумался.
— На самом деле я ничего не видел, кроме океанов и морей. Меня не интересовала суша. Мне там было нечего делать, корабль был моим домом. Так что ты видела точно больше меня. — шутливо поддел парень ее локтем.
— Да ну, не верю. Ты катался верхом?
— В раннем детстве, когда была еще жива мама.
— А по лесу гулял?
— Нет.
— А Бигбен видел?
— Нет.
— Да ну, ты и в Лондоне не был?
— Был, я родился в окрестностях Лондона.
— Значит, ты очень знатен.
— Ха, был, возможно, не отрицаю. — развеселился Томас.
— Ты никогда не хотел получить титул?
Томас недоуменно развернул к ней свое лицо.
— Тогда на корабле я мало что хотел, а сейчас скорее нет, чем да.
Они помолчали.
— Мне страшно. — наконец на выдохе еле слышно произнесла София.
Томасу не потребовалось больше слов, чтобы понять. Самое горькое, что он никак не мог ее утешить, а слова, совет которыми он дал как-то на корабле ночью, уже не казались ему правильными.
— Я не встречал еще девушек сильнее тебя, Софи. — четко проговорил он, зная, что говорит правду. — Ты справишься с бушующим океаном внутри себя и снаружи и укротишь свой шторм.
— Ты вообще до меня девушек не встречал. — рассмеялась девушка.
Слова парня немного успокоили ее. Успокоили даже не сами слова, а та непоколебимая вера, которая была в них вложена.
В свою комнату Томас вернулся только под утро. Они проговорили с Софией почти до самого рассвета, будто предчувствуя, что общаются в последний раз.
Девушке после ночной беседы стало так легко и спокойно…
Может от того, что магия Томаса помогла, а может от того, что она наконец-то с ним поговорила.