— В Сиве! — взорвалась Елена. — Вы заставили меня проделать такой путь только для того, чтобы тут же вернуться?
— Для твоей же пользы. — Николай кивком указал на монитор охранной системы. — Здесь записано, как ты приехала. А завтра вечером система запишет, как ты уезжаешь. При необходимости Ибрагим подтвердит, что ты все время находилась здесь и не покидала виллу.
— Тогда как…
— Есть задний выезд. Мы настроили камеру так, что она ничего не показывает. — Николай посмотрел на часы. — Скоро отправляемся. Пожалуйста, дай мне свой телефон.
— Зачем?
— Если ты позвонишь со своего мобильного в ближайшие часы, звонок могут засечь, — терпеливо объяснил Николай. — И тогда от твоего алиби ничего не останется. Мы не можем так рисковать.
— А как же будем поддерживать связь?
— У нас радиотелефоны в машинах. — Он протянул руку. — А теперь, пожалуйста, дай мне свой.
— У меня его нет, — призналась Елена, чувствуя себя немного неловко. — Я свой сотовый выбросила.
Николай нахмурился:
— Выбросила? Зачем?
— Какая разница! Выбросила и выбросила. А теперь объясните, в чем дело. Надеюсь, я не зря сюда прикатила.
— Я тоже на это надеюсь, — проворчал Драгумис, жестом приглашая ее к столу. Открыв две книги, он положил рядом с ними фотографию с мозаикой.
— Боже… — прошептала Елена.
— Да. Наконец-то мы его нашли. Осталось только вернуть домой.
Она в ужасе уставилась на него. При всем сочувствии идее македонской независимости, Елена в первую очередь была археологом, и для нее артефакты Сивы в любом случае оставались священными.
— Вернуть домой?
— Конечно. А для чего, по-твоему, мы здесь работаем?
— Но… но это же сущее безумие! У вас ничего не выйдет…
— Почему?
— Прежде всего потому, что его может там не быть.
— Ну, не будет, так не будет. — Драгумис пожал плечами. — Но он там. Я в этом уверен.
— Раскопки такого масштаба могут занять месяцы, годы…
— У нас на все одна ночь, — криво усмехнулся Николай. — Сделаем все вечером. Техника уже на месте. Эней и Василий доставят остальное оборудование. У них будет контейнеровоз. Один из наших кораблей уже направляется в Александрию. Пришвартуется утром, так что мы вполне успеем переправить находку на борт. Поверь мне, наши капитаны имеют немалый опыт в таких делах, так что фокус с запечатанным контейнером для них сущий пустяк. Через несколько дней груз будет в Салониках, и тогда мы сможем выступить с соответствующим заявлением.
— Каким еще заявлением! Все сразу поймут, что мы его украли.
— Ну и что? Они все равно ничего не смогут доказать. Особенно после того, как ты заявишь, что Археологический фонд сделал эту находку в горах Македонии. Ты — человек известный и уважаемый, тебе поверят.
— Невероятно! — Елена покачала головой. — Я стану посмешищем для всего света. На меня будут показывать пальцем.
— С какой стати? — возразил Николай. — Если для Александра приготовили захоронение в Сиве, то почему его не могли приготовить в Македонии?
— Для Сивы у нас есть объяснение. «Шифр Александра».
Николай согласно кивнул:
— Верно. Но что там сказано? Что щитоносцы приготовились похоронить Александра рядом с его отцом и что им нужно пересечь пустыню, чтобы доставить его туда. Надпись указывает на Сиву — Амон считался божественным отцом Александра, а чтобы попасть туда, нужно пересечь Западную пустыню. Но точно так же можно интерпретировать текст и в пользу Македонии. Ведь смертным отцом Александра был Филипп, а путь на родину лежал для них через Синайскую пустыню.
Елена искала возражения и не находила. Представленное Николаем объяснение звучало вполне логично, но суть дела от этого не менялась.
— Люди все равно узнают, — прошептала она.
— На это мы и надеемся, — улыбнулся Николай.
— То есть?
— Как ты думаешь, какой будет реакция народа, когда Афины попытаются отобрать у нас святыню, когда усилится международное давление? Ты представляешь себе этот взрыв недовольства? Македония не потерпит вмешательства.
— Но ведь это означает войну, — пробормотала она.
Николай кивнул:
— Да.
Елена повернулась к Драгумису:
— Я считала вас миролюбивым человеком.
— Я и есть миролюбивый человек. Но у каждого народа есть неотъемлемое право защищаться. И мы в этом отношении ничем не отличаемся от других.
4
Место, где отец Гейл нашел смерть, находилось на восточном краю Сиванской впадины, примерно в трех часах езды от города. Большую часть пути, около ста километров, проехали по дороге на Бахаррию, потом повернули на север. Прекрасный, немного неземной пейзаж открылся перед ней: высокие, зазубренные скалы выступали из Песчаного моря, словно зубы дракона. Зелени здесь не было никакой. Белая змейка бесшумно соскользнула с камня и скатилась по крутой дюне. Не считая ее, других признаков жизни Гейл не заметила. Даже птиц.