Александр молчал. Я слышала его тяжелое дыхание.
- Крис, что ты пытаешься…?
- Не успеешь познакомиться с тем самым, который поведет ее под венец. Не дашь ему совет. Не обнимешь Лолиту в свадебном платье и уж точно не увидишь своих внуков. Никогда. Потому, - моя речь сорвалась, слезы потекли ручьем, - потому что тебя не станет. Потому что ты закончишь свой век, как и прочие до тебя. Приступом на рабочем месте. Впрочем, - я продавила ком, - тебе уже станет все равно. Это Лолита будет биться в истерике, Таисия ее успокаивать, с трудом сдерживаясь. А я, - стукнулась затылком, виски прострелило. – Ты сам приволок меня сюда. Вторгся в мою жизнь, не спрашивая. Я всего лишь хотела работать. Выплачивать кредит и стараться выжить. Ты вселил надежду, принял меня, дал отличную зарплату, но решил забраться под кожу, хотя я сказала «нет», - вздохнула, дверь дернулась, Саша тоже сел. – Вероятно, я была бы сейчас с Арком. Вероятно, я с ним и буду.
- Нет! – эхом отозвалось в груди. – Даже слышать не хочу.
- А какой у меня будет выбор? – вырвался смешок. – А какой у меня был бы выбор? У меня ничего нет. Ничего не осталось. Моя семья мертва. Брат продал себя банде. А ты, - смахнула надоедливые капли, - ты всегда все решаешь сам. И сам же рвешься на тот свет, похоже. Жестокий. Очень жестокий цветочный барон.
Наступило тягучее безмолвие. Сколько оно тянулось, неведомо. Достаточно долго, чтобы тело начало неметь. И только тогда я отодвинулась и провернула ключ. Дверь распахнулась почти сразу. Александр стоял на пороге, держась за раму. Я посмотрела на него, стараясь разглядеть что-либо в потемках, но не вышло. Подсознательно ожидала бурю. Однако он протянул руку, помог встать и незамедлительно обнял.
- Пойдем спать, моя девочка, - шепнул мужчина, его пульс был неровен. – Хотя сначала запомни. Раз и навсегда, - в голосе задребезжал металл. – Никогда не захлопывай дверь у меня перед носом. Никогда, - кольцо рук сжалось.
ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Дом был наполнен ароматом свежей выпечки. Проснувшись, я поняла, что лежала одна. Белье рядом было холодным.
- Таки доброе утро, - поздоровался Леонид, стоило появиться на кухне, одетой и причесанной. – Голуба моя кексик не желает с чайком?
- Доброе, - я посмотрела на те самые кексики, румяные, горячие, лежащие стройным рядом на белоснежном блюде. – Леонид, а Александр Елисеевич давно ушел?
- Таки нет, - мужчина наполнил чашку медным напитком. – Таки хозяин у себя. Что-то решает и говорит не по-нашему. О!
Последнее было направлено на Лолиту, появившуюся на кухне в простых джинсах и свитере. Волнистые волосы были забраны в высокий хвост, а личико потеряло былое воодушевление, стоило девчонке увидеть меня.
- Привет, - она махнула рукой и тут же потеряла интерес. – Дядя Леня, кексики готовы?
- Или, моя ненаглядная, - мужчина скинул передник. – То, что доктор прописал, чтоб ему так икалось, как мне работалось. Кто-то сомневался в талантах дяди Лени?
- Отлично! – Лола захлопала в ладоши. – Значит, можно звать папу.
- Подождите, - встряла я в разговор. – Александру нельзя белую муку.
- Ее здесь и нет, - Тихомирова-младшая достала свой «глас» и сделала снимок выпечки. – Никакой белой муки, сахара. Все только натуральное и полезное, - она спрятала устройство в кармане и торопливо вышла.
- Тогда что в них? – я присмотрелась к кексам.
- Голуба моя, - Леонид подбоченился, - дядя Леня хозяина не угробит. Таки что он с этого будет иметь?
Больше я спрашивать не стала. Уселась за тумбу и пригубила чай, улавливая разговор и приближающуюся поступь.
Саша показался на кухне, обнимая дочь за плечи. Увидев меня, он тепло улыбнулся.
- Посмотри - какие красивые, - Лолита указала на блюдо. – А главное - полезные. Для тебя, папуль.
- Вижу, - мужчина выпустил девчонку, она ринулась наливать чай обожаемому родителю и себе.
Леонид решил не мешаться и покинул помещение. Должно быть, отправился к Нине, дабы вторгнуться в ее личное пространство.
- Доброе утро, дорогая, - Александр подошел ближе и накрутил на палец прядь моих волос, со стороны прилетел недобрый взгляд. – Как спалось?