С Александром попрощаться не удалось, судя по всему он уже ушел на совещание. Да и нужно ли было вообще? Всю дорогу до Новофоминской Борис трещал о чей-то загородной вилле, о пруде и стайках уток. И о Лолите, с которой мы после того случая пересекались лишь раз. Она сделала вид, что не заметила моего присутствия и с видом гордой королевы продефилировала мимо.
За свои успешные приключения я была награждена коротким «спасибо». Леонид, стоило появиться на кухне, выразил недовольство отсутствием девочки на побегушках и вручил целый список насущных дел. Ничего не оставалось, кроме как взять себя в руки и действовать. Про напутствие шефа пришлось забыть.
***
- Еще один чих, - пробурчала Нина и звучно влепила печать на документ, - и я организую вам больничный, моя дорогая.
Я громко хлюпнула носом и посмотрела на нее исподлобья, всю нижнюю часть лица прикрывала маска, что оказалась там уж точно не по моей вине.
Дико хотелось огрызнуться. Настроение было паршивым. И отнюдь не только из-за простуды.
Явившись домой прошедшим вечером, я обнаружила под дверью сверток и небольшой букет из потрепанных цветов. К нему прилагалась записка, от которой ярость пеленой затуманила взор.
«С прошедшим, сестренка. Прости меня».
Скомкав клочок бумажки, я постучала к тете Фросе.
- Да ты шо?! – воскликнула соседка на вопрос о Григории. – Не видала. А коли увидала, костей бы не собрал, ирод!
Не дослушав тираду, я стремглав понеслась на улицу и начала расспрашивать соседей и знакомых. Никто ничего не видел. Будто букет материализовался из воздуха. Но не сам же он пришел! В конечном счете, пришлось вернуться и с остервенением разорвать упаковку свертка. Она скрывала книгу «Синева в парусах». Любимую историю нашей матери. Подарочное издание с иллюстрациями. К горлу подкатил ком. В ту ночь я спала паршиво.
По комнате разошлось очередное «апчхи». Скривившись, Нина снова плюхнула печать на лист. Из кабинета раздавалась речь на иностранном, из которой я не поняла ни слова. Только медленно перебирала договора, как было поручено. По дате. Три стопки у моих ног, покуда пятая точка прогибала обивку единственного доступного объекта комфорта.
Когда смежная дверь резко распахнулась, я вздрогнула. Александр Елисеевич вышел, покрутился с крайне задумчивым видом и вновь скрылся. Нина и бровью не повела. Значит, то действо было привычным.
- Таки что наш хозяин будет на ужин? – спросил дворецкий, являя нам себя в компании с кружкой. – Часики тикают, мяско не румянится. В который раз спрашиваю.
- Он занят по очень важному вопросу, - деловито отозвалась секретарша и сложила руки на столе, будто первоклашка. – Хотите – спросите сами.
- Не делайте мне весело, и тут хорошо стою. Бацилльная моя, - я перевела взгляд на мужчину. – Смотри, чего принес добрый дядя Леня. Мы тебя быстро на ноги поднимем.
Подойдя ближе, он передал мне кружку. Напиток внутри доверия не вызывал, нечто белое и вязкое.
- Пей, кому говорю, - Леонид подбоченился. – Завтра как огурчик будешь.
- Такой же зеленой и шершавой, - хмыкнула Нина, но тут же взяла себя в руки.
Едва мужчина открыл рот для ответа, как Александр опять покинул пределы кабинета, потирая подбородок.
- Говядинка аль индюшатинка? – не растерялся дворецкий, шеф остановился.
- Второе, - ответил он после паузы.
Леонид мигом ретировался. Я заглянула в кружку и сглотнула.
Апчхи!
Нина закатила глаза, а Александр уставился на меня так, будто только что заметил.
- Нина, - проговорил он и устало потер шею. – Выпишите Кристине больничный на три дня. И освободите завтрашний вечер в расписании. С пяти часов. У Лолиты концерт, не хотелось бы пропускать еще один.
- Хорошо, - секретарша открыла блокнот на кольцах и сделала пометку.
Я же недовольно поджала губы. Чертова простуда.
- Кристина, можете идти. Сегодняшний день будет учтен как полный, - мягко, но вымученно улыбнувшись, шеф скрылся у себя.