Миг. Всего один. Он взорвался сотнями вспышек, едва его губы коснулись моих, чтобы сразу прижаться сильнее в порыве, лишая всего. Разума. Логики. Всего и сразу. Всего, что я считала правильным. Лишая меня самой себя, превращая в пустышку, в куклу, зажатую в пустом коридоре. В коридоре, где наше дыхание слилось воедино.
СЕМНАДЦАТАЯ
Он не пытался углубить поцелуй. Не пытался даже обнять, лишь теснее льнул, пока я стояла с огромными глазами, не шевелясь. Разбитая. Потерянная. Запутавшаяся окончательно.
Гнетущую тишину взорвал цокот каблуков. Отпрянув, Александр повернулся к дверям и провел ладонью по губам, стирая разводы помады. Дыхание его было тяжелым.
- Пап! – воскликнула Лолита, вывернув из-за угла. – Пап, ты где? – завидев меня у шкафчиков, бледную, едва держащуюся в вертикальном положении, она непонимающе заморгала. – Что происходит?
- Кристине стало дурно, - ответил Александр и развернулся, ничего в его виде не говорило о произошедшем. – Перенервничала. Это ты у нас привыкшая к сцене, детка.
- Еще бы, - девчонка вмиг расцвела и с чувством превосходства воззрилась на меня. – Тебе уже лучше? Не тошнит?
- Лоли, возвращайся, - спас меня от встречной реплики мужчина. – Мы сейчас придем.
- Давайте быстрее, - дочь шефа гордо повела плечом и ушла, постукивание туфлей с каждой секундой становилось все тише.
Сглотнув, я уставилась под ноги. Сердце глухими ударами ломило грудную клетку.
- Идем, - проговорил Александр и дотронулся до моего предплечья, я отпрянула, будто обожглась. – Кристина.
- Я хочу уйти, - несмотря на лихорадку, тон мой звучал неожиданно твердо. – Не нужно играть. У меня и без того слишком много проблем, чтобы добавлялась еще одна.
- Проблема, - повторил он и усмехнулся, будто услышал нечто комичное. – Давно меня так не называли.
- Зачем вы это сделали? – спросила я, оборвав его улыбку. – Что пытались доказать?
- Ничего, - пробасил шеф и вновь приблизился, я попятилась, но его рука оборвала путь, перехватив мой стан. – А вот зачем… Разве не очевидно?
- Отойдите, - я затрепетала, но попыталась оттолкнуть, бесполезно. – Для меня нет.
- Мы все обсудим у меня дома, обещаю, а теперь, - Александр приподнял меня, мыски оторвались от пола, - нам нужно возвращаться. Не хочу пропустить награждение дочери.
«-Что?!» - сродни взрыву расшевелило мозг.
- Я никуда с вами не поеду! – взбрыкнула, мужчина и бровью не повел, продолжая тащить меня обратно за кулисы. – Отпустите!
- Не хочу.
Я не оставила бесплодные попытки выбраться, однако шеф успешно донес меня до дверей, спустил на землю и мягко впихнул в полумрак, чтобы затем крепко сжать руку и потащить к Лолите, наблюдающей за творящимся на сцене действом.
- Все будет хорошо, - прижав к себе дочь, он поцеловал ее в макушку, я же стояла чуть поодаль, ловя любопытные взгляды.
Желание вырвать конечность из «силков» было практически нестерпимым, но устраивать скандал прилюдно не собиралась. Капля благоразумия в бурлящем море негодования.
Остатки номеров прошли точно в дымке. Наступила очередь голосования: зал плюс оценки профессионального жюри. Пока голоса подсчитывались, на сцене выступал школьный кружок хорового пения. Откидывая воспоминания о своем опыте подобного занятия, я сверлила спину Александра. На его чертах застыло довольное выражение, что приводило в бешенство.
- Дамы и господа, - появился в свете прожекторов жизнерадостный ведущий и помахал конвертом с именами трех счастливчиков. – Настал момент истины, - поместив микрофон в держатель стойки, он раскрыл конверт.
Лолита вжалась в отца. Финалисты подались вперед, заставляя прильнуть к шефу. Перестав терзать мои пальцы, он завел свободную руку мне за спину, широкая ладонь легла на бедро. Тело предательски вспыхнуло.
- Итак, третье место, - барабанная дробь. – Мария Авдеева! – зал взорвался в аплодисментах. – Мария и Нестор Авдеевы, прошу вас на сцену.
Сквозь толпу финалистов протиснулась пищащая от восторга девочка под руку с сияющим отцом, который помогал дочурке выполнять немыслимые акробатические трюки. Им была вручена пригласительная карточка на встречу с тем самым Отто. Я понятия не имела, кем он являлся, но, очевидно, личностью крайне значимой.