- Это твоя вина! - прогорланили откуда-то сбоку, я узнала Алевтину Семеновну, вторую соседку по лестничной клетке. – Вся семейка чокнутая! Да чтоб вы все подохли, твари!
- Слышь, распелась! – вступилась тетушка, пока я качалась из стороны в сторону, начиная впадать в транс. – У дивчины беда, а ты орешь! Твоя-то хата стоить, дыму тока схватив…
- Крис, - Арк обхватил мои плечи, перепалка двух женщин не стихала. – Давай я отвезу тебя к себе? А потом решим, что делать дальше. Крис, не молчи…
Но я молчала. Даже когда очутилась в отделении полиции, где меня расспрашивали об инциденте. Аркадий ждал в квартале, отказавшись проходить свидетелем. Я же смотрела в одну точку, сжимая альбом до хруста суставов, и не заметила, как стены кабинета сменились на квартиру друга детства.
- Кристина, - позвал Арк и сел рядом со мной, лежащей на кровати с альбомом в обнимку. – Может, поешь? – соленые ручьи текли на подушку, не переставая. – Утром я куплю что-нибудь из вещей. И подумаем, как быть дальше, - он встал и укрыл меня одеялом. – Извини, Крис.
Мужчина погасил свет и ушел, прикрыв дверь. Я смотрела в окно, не моргая. До тех пор, пока веки под наплывом изнеможения не начали закрываться сами. Последнее, что увидела – снег, мелким пухом срывающийся с небес.
Я не знаю сколько проспала, во сне снова и снова переживая кошмар. Кошмар наяву, где я бежала без оглядки от языков пламени, окружающих со всех сторон. Слышала голос Александра, смех Лолиты. Падала на землю и кричала, но никто не слышал. Рухнула в пустоту, чтобы с вскриком сесть на кровати в спальне, наполненной сумеречным полумраком. Свесила ноги на коврик, провела по лицу, избавляясь от капель холодного пота. Осмотрелась и увидела стопку одежды на стуле. Рядом с ножками стояли ботинки, а на прикроватной тумбочке валялась записка. Едва взяв ее непослушными пальцами, я постаралась осмыслить написанное.
«Пришлось уехать ненадолго. Чувствуй себя как дома. Еда в холодильнике. Крис, поешь. Приеду – проверю. Арк».
Перечитав кривые строчки несколько раз, отправилась на поиски туалета. Вернулась в спальню и натянула вещи: утепленные джинсы и свитер. Когда ступни обхватили ботинки, в голову пришла идея. Безумная. Такая могла посетить лишь воспаленный мозг. Мозг человека, который потерял все. Все, что было за душой. Остался лишь альбом, память о матери и дедушке. Немного денег, отложенных для жизни и погашения долга.
Я открыла замок. Тот самый, что в прошлый раз не поддался. В кармане куртки валялся смартфон, до того поставленный на зарядку Аркадием. Выключенный. Я не стала его оживлять. Захлопнула дверь и спустилась по лестнице вниз. Влилась в безумие города, на фоне которого все проблемы становились незначительными. Лишь пылью. Лишь снегом, мешавшимся с грязью под тысячами шин и миллионами ног. Мои ноги привели меня в бар, наполненный сигаретным дымом и тяжелой музыкой. Положив на стойку несколько купюр, я получила лекарство, залечивающее раны, возводящее трудности в абсолют, ломающее судьбы, тянущее на дно. По конечностям разлилось тепло, мысли спутались, превращаясь в месиво, гонящее прочь из пылающего красным неоном заведения. Снежные хлопья, подхватываемые ветром, кружащие в танце с потоками ледяного воздуха, били по лицу, превращались в воду, что стекала за шиворот. Застревали в волосах. Облепляли пакет, несомый замерзшими пальцами.
- Девушка, - обратился какой-то парень, когда я сидела в вагоне метро, обнимая купленную бутылку. – А можно с вами познакомиться?
Мой взгляд сказал ему все. Все, что разрывало душу в клочья. Заставив отсесть и вернуться к своему другу, зашептать что-то на ухо. Буравя их взором, я натянула капюшон. И вышла на конечной, чтобы поплестись по окрашенным желтым светом улицам. Мимо переливающихся разноцветными огнями витрин, поздравительных надписей и скидок. Мимо наряженных искусственных елок. Целующихся парочек и бутафорских подарков, запакованных в шуршащую обертку. Мимо оленей в гирляндах, снеговиков и венков с маленькими колокольчиками. Венков, что вешают на двери счастливые семьи, обсуждающие планы на праздники и приглашающие близких друзей. Засмотревшись на такой венок, я вынула из пакета зеленый сосуд и вскрыла, чтобы отхлебнуть прямо из горла.