Мне некуда было его повесить. Некуда.
Вскоре высотные дома сменились ветхими постройками. Ботинки тонули в сугробах, но я продолжала идти, пробираться к витиеватым воротам. К городу покоя, что соседствовал с бурным течением бытия. Никто не мог остановить. Развернуть и отправить прочь с тропинки, что тянулась между холмами, скрывающими окутанные тьмой памятниками. Между статуями и низкими оградами. Потерявшись в пространстве и чуть не потревожив покой некогда усопшего гражданина, я нащупала в кармане смартфон и включила. Загорелась вспышка, осветила ели, одетые в белоснежные шубы. Потоптавшись на месте и опустошив половину содержимого бутылки, я наметила дальнейший путь, что вывел к двум родным людям. Покинувшим меня.
- Мама, - прохрипела и, встав на колени, начала раскидывать снег, чтобы открыть портрет улыбающейся женщины. – Мамочка.
Из глаз вновь брызнули слезы. Экран телефона замигал, уведомляя о входящем вызове. Бросив его на крупу, я взялась за дедушку. Кожа горела огнем. Закончив, села между могилами и нащупала вино.
- Твое любимое, мама, - запрокинула голову, сладкая жидкость полилась в горло. – Мам… Мам, - рукавом протерла мокрое лицо. – Мне так плохо, мам. Что мне делать? Дедуль… Дедуль, как быть? Ты же все знаешь. Ты всегда все знаешь. Так скажи мне… Я, - язык отказывался слушаться, слова смешивались с трелью, смартфон надрывался. – Я больше так не могу. Где мой брат? Где он, мам?! Почему он так поступил? Зачем?! Зачем?!!
Мой крик разнесся по простору, зазвенел, взрывая кислород, поднимая ввысь испуганных воронов, сливался с хлопками крыльев и музыкой, выдаваемой булькающим динамиком. Сделав еще глоток, я легла на спину. Тело колотило. Мышцы судорожно сжимались.
- Мам…забери меня к себе, - выдохи толчками покидали легкие. – Меня же все равно убьют…Мама… Мамочка. Мне все равно не жить. Они меня достанут, - рука потянулась к надоевшему телефону. – Они меня найдут…
Свет экрана ударил по зрению. Зрачки зацепились за черные символы. Борис.
- Ал-ло…
- Господи, Крис! – я отодвинула устройство от уха. – Кристина, Боже, где ты?! Мы места себе не находим. Я был утром в твоей квартире. Крис, что случилось? С тобой все в порядке? Я с шефом. Мы очень переживаем, - послышался шум. – Крис…
Я вздрогнула, когда его бас наполнил слуховой канал. Посмотрела на расплывчатые черты надгробья и часто задышала.
- Кристина, где ты конкретно? – тон его был требовательным, натянутым сродни канату. – Отвечай немедленно, - под черепной коробкой начался водоворот, я хватала ртом воздух. – Кристина!
Смартфон выпал и утопился в снегу. Тьма накрыла.
- Крис, - его глухая речь изменилась, я различила страх. – Что ты делаешь на кладбище?
Махнула, отшвыривая кусок пластика. Села и свалилась обратно. Свернулась комочком, таращась в пустоту. Веки мои тяжелели. А вокруг стояла тишина. Мертвая, обволакивающая, убаюкивающая в своих белых объятиях.
- Крис, - вмешались в совершенство забвения отголоски криков.
Издав скрипучее «кар», ворона распахнула крылья и взмыла, оттолкнувшись от низкой ограды.
- Крис! Кристина!
Галлюцинация хмельного сознания, бред остывающей плоти. Его не могло здесь быть. Он не мог появиться так быстро. Луч света заставил сощуриться. Чьи-то горячие руки обхватили тело, дернули вверх.
- Борис!
- Вы нашли ее, шеф?! – отозвались в отдалении.
- Быстро в машину! Нам нужно в больницу! Бегом!
- Н-не хоч-чу, - шепнула продрогшими губами и пошевелилась.
Ответом мне был рык. Нос уткнулся в мужскую ключицу. Ноздри наполнились запахом. Его запахом.
- Алекс-сандр, - я икнула и обхватила его шею, затратив на то практически все остатки сил. – Ал-лекс-сандр.
- Да, дорогая. Я здесь. Борис, открой!
- Сейчас, шеф! Боже мой…
Тепло. Будто обернули в нагретый плед. Усадили на сидение и отпустили. Расстегнули молнию куртки. С трудом приоткрыв глаза, увидела Александра, срывающего с себя пальто. Автомобиль резко развернулся.
- Что в-вы д-д-делаете? – натужно выдавила из себя.
Он промолчал. Усадил меня к себе на колени, укутал своей верхней одеждой и прижался настолько, насколько возможно. Палящие ладони скользнули под свитер, растирали.