Указала на кипу вешалок на держателях.
- Только примерить не смогла, - пробормотала под впечатлением от порыва.
- Так примеряй, - предложил мужчина и губами провел по шее, приводя в трепет. - Я здесь. Никто даже мимо пройти не посмеет.
Я отрицательно покачала. Вцепилась в свитер и натянула. Нет, к такому я была не готова.
- Не переживай, - он отодвинулся, в серых океанах заплясали огоньки. – Я отвернусь.
Что он и сделал в подтверждение. Уразумев, что отвертеться не получится, я разделась, чувствуя слабость в коленях и гусиную кожу. Второпях примерила первое платье. Затем второе. Двое штанов, рубашку, футболку. Когда очередь дошла до бюстгальтера, нутро накалилось.
- Все подходит? – спросил Александр, рассматривая потолок и держа руки в карманах пальто.
- Угу, - промычала в ответ и, расхрабрившись, расстегнула застежку, он не шелохнулся.
- Я все, - объявила, закончив с примеркой и запаковав себя в тряпье.
Шеф обернулся. Его взгляд упал на нижнее белье, покоящееся на пуфике. Ноздри с шумом втянули кислород.
- Отлично, - проговорил с ноткой хрипотцы. – Идем.
Александр сгреб в охапку вещи и понес к кассам. Я не отставала, опасаясь очередной атаки со стороны охочих до сплетен девиц.
- Заверните, - попросил он кассира, как только подошла наша очередь. – И дайте книгу предложений.
Работница побледнела, но все же вытащила томик в красной обложке.
- Не отвлекайтесь, - призвал шеф, листая страницы, после чего достал ручку из внутреннего кармана и быстро написал свои впечатления.
Девушка в форме начала пробивать штрих-коды. Сложила покупки в бумажные пакеты и протянула мне, взор ее был недобрым. Будто это я была инициатором casíno (бардак).
После злополучного магазина, Александр повел меня на первый этаж гигантского строения из стекла и бетона, по зигзагам эскалаторов. Чтобы передать ворох фирменных оболочек Борису.
- А теперь приятное, - объявил он и вывел в зал, где творился невиданный ажиотаж.
Зал с новогодними украшениями, елками, гирляндами и пряничными человечками. Мишурой, коробками с бантами и блестками. Всем тем, что покупатели кидали в тележки пачками. Я выжидающе посмотрела на мужчину.
- Выбирай, - пояснил тот. – Украсим дом. Я еще ничего не успел, да и, честно говоря, много лет этим уже не занимался.
- Какой дом? – я недоуменно заморгала.
- Тот, в котором будешь жить и ты, - он взял с полки набор елочных игрушек. – Можешь даже не начинать спорить. Я не позволю тебе жить там, где нет меня, - Тихомиров пошевелил набором. - Что скажешь? Я в последний раз елку наряжал, когда Лолите было одиннадцать. А потом она возомнила себя взрослой.
Я тупо уставилась на коробку и сглотнула. Жить с ним? Под одной крышей? Во рту образовалась Сахара. Я набрала воздуха, чтобы…выпустить его обратно. Porco cane! Крыть мне было нечем. Время гнало коней, они затягивали меня в топь по уши. Позади был только тупик. Слишком быстро. Слишком стремительно наш первый поцелуй и мой настрой стоять на принципах превратились в совместные покупки и обсуждение украшений для дома.
- Я не ставила елку с года смерти матери, - вылезло ответное признание. – Мы с вами в равных условиях.
- Тогда чего ждем? – кинув вещицу обратно, Александр костяшками погладил мою скулу. – Елку отсюда мы, правда, не потащим, а вот все остальное, - отойдя на шаг, мужчина развел руки, - да хоть весь магазин, главное, чтобы ты улыбнулась. И, Крис, - веселость сменилась серьезностью. – Хочу, чтобы ты кое-что сделала.
- Что? – я неловко потопталась, отнюдь не привыкшая к подобным заявлениям.
Вместо ответа шеф подвел меня к венкам, висящим на крючках. Обнял сзади и положил подбородок на макушку. Я же ощутила, как предательские слезы начинают застилать взор.
***
Вновь начался снегопад. Борис вел автомобиль аккуратно. Александр копался в «гласе», рассматривая присланные Робертом отчеты. Я сидела рядом и всматривалась в его черты. Нахмуренные брови. Изгибы челюсти. Отмечая, что этот мужчина нравился мне все больше, он забирался под кожу. Будоражащее и пугающее одновременно ощущение. Пугающее неимоверно.
Заметив мой взгляд, Александр подмигнул. Заалев, я отвернулась и сквозь стекло посмотрела на город. На улочки и прохожих в шапках. На детей, играющих со снегом. Они были счастливы.