ТРИДЦАТАЯ
За окном шел снег. Лежа на диване под тонким пледом, я свернулась клубком и наблюдала за игрой теней в другом конце комнаты. Александр спал. После ухода Таисии и нашего долгого поцелуя, он вновь погрузился в сон, получив укол от тучной медсестры, которую безмерно раздражало мое присутствие. Однако я все равно осталась, вопреки всему.
Как отключилась, я не помнила. Зато четко осознала свое пробуждение. От того, что кто-то поднял меня. Плед соскользнул, воздух окутал прохладой.
- Тише, моя девочка, - проговорил Саша нежно, когда я приоткрыла веки и пошевелилась.
До мозга туго доходило, что происходит. Пара мгновений и я уже лежала на больничной койке, мужчина разместился рядом и укрыл нас обоих, после чего подсунул руку под мою шею и прижался.
- Что ты делаешь? – прошептала я. – Она же не предназначена для двоих. И тебе нельзя напрягаться.
Он ничего не сказал. Уронил поцелуй на линию моей челюсти, висок. Ладонь скользнула под свитер и сжала холмик груди. Я охнула. Услышала приглушенный смех.
- Как же хорошо, - едва различимо пробормотал Александр, практически сразу его дыхание стало размеренным.
Я же не смогла утонуть в грезах почти до рассвета, а когда пришла в себя резко села, до головокружения.
- Доброе утро! – поприветствовал шеф с широкой улыбкой. – Точнее, практически день. Но кого это волнует?
Я убрала с лица кудри и осмотрелась. Палату заливал тусклый свет. Александр сидел на диване. На столике перед ним стоял поднос с едой, которую он уплетал за обе щеки, прибывая в отменном настроении.
Я сползла с койки и поплелась в сторону ванной комнаты, отдельной, разумеется, а когда вернулась, мужчина раскинул руки в стороны, предлагая присоединиться. Что я и сделала. Подошла и была посажена на его колени.
- Прекрати, - вознамерилась слезть, но Саша держал крепко. – Мы все-таки в больнице.
- А я был на тестах, - проигнорировал он мое ворчание и откусил кусок цельнозернового хлеба. – Теперь я на здоровом питании. Никакого кофе. Только зеленый чай и умеренные физические нагрузки, - в серых глазах заплясали чертики, я ощутила, как загорелись щеки. – А это очень даже приветствуется.
Прожевав, мужчина зарылся пальцами в мои волосы и чмокнул в кончик носа. Как раз перед тем, как в помещение вплыла Лидия Васильевна. Та самая медсестра. Завидев открывшуюся картину, она насупилась, что нисколько не смутило Александра.
- Зачем пожаловали? – поинтересовался он и привлек меня к себе еще теснее, нарочито невинно похлопав ресницами.
- Укол сделать, Александр Елисеевич, - отозвалась женщина недовольно. – Будьте любезны.
Она указала на кровать. Мне все же удалось встать и разместиться в углу недешевой мебели. Обреченно вздохнув, Саша направился к койке, закатывая на ходу рукав.
- Нет, Александр Елисеевич, - остановила его Лидия. – Не туда укол.
Мужчина остановился и наклонил голову на бок.
- Вы серьезно? – спросил он с недоверием.
- А очень похоже, что я люблю шутить? – медсестра подбоченилась. – Ложитесь и приспустите штаны.
Обернувшись, Александр посмотрел на меня с наигранным ужасом. Я подавила улыбку и устремила взгляд на поднос. Стащила оттуда недоеденный кусочек хлеба. Желудок заурчал.
Кровать скрипнула. Я подняла глаза, когда работница больницы, сделав дело, удалилась. Саша стоял и с мукой на выразительных чертах растирал правую ягодицу. Мои брови поползли вверх.
- У нее просто наилегчайшая рука, - пояснил он и зашипел, после чего рассмеялся, словно ребенок, вырывая смешки и у меня.
То было тридцатое декабря. Александр выглядел выспавшимся и довольным. Настолько живым и полным сил я не видела его прежде. Позвонив Роберту, мужчина рассказал тому, что случилось, и попросил проконтролировать процессы. Затем набрал дочери, которую я сдавать не стала. Впрочем, он выяснил все сам. Возможно от Таисии, с которой Саша вполне мог связаться, пока я нежилась на больничном белье.
- Папа! – Лолита ворвалась в палату через час после звонка, радостно бросилась к отцу, но встала как вкопанная, заприметив его взор, от которого и у меня побежали мурашки. – Пап?