Наконец они оторвались друг от друга. Раздались аплодисменты. Клаудия не могла твердо стоять на ногах. Она была так ошарашена происходящим, что только крепче прижалась к Дэвиду, ища поддержки.
Весь вечер все только и делали, что подчеркивали их с Дэвидом сходство, радовались тому, что они поженились. Вечеринка получилась просто замечательной, но пришло время прощаться. Клаудия и Дэвид пожелали доброй ночи Патрику и Люси и поехали к себе.
Всю дорогу Дэвид молчал. Клаудии хотелось, чтобы он хоть на минуту прижал ее к себе и она вновь бы обрела то чувство защищенности и покоя, которое возникало при его объятии.
Дома Дэвид вел себя по-прежнему безразлично по отношению к ней. Он быстро заснул. Стоило ему улыбнуться Клаудии и позвать ее, она тотчас же пришла бы в его объятия, но он даже не посмотрел в сторону девушки.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Наутро Клаудия первой начала разговор:
— Все прошло хорошо.
— Да, никто не заметил, что мы не женаты.
— Все эти люди были так милы к нам.
— Да, пожалуй.
Повисла неловкая пауза. Дэвид встал и начал собираться на работу.
— Извини за поцелуй.
— Все было хорошо.
Клаудия все еще не очень понимала, про что он говорил.
— Я нарушил слово, которое тебе дал.
— Ничего страшного. Просто все ждали, что ты меня поцелуешь.
— Больше этого не повторится ни на людях, ни наедине.
— Хорошо. Просто отлично.
Клаудия была готова расплакаться.
— Вы неплохо поладили с Джастином. Так долго разговаривали вдвоем на веранде.
— Я не знала, что он там. Просто вышла подышать свежим воздухом.
Клаудия не могла понять: почему она должна оправдываться перед Дэвидом?
— Ты ему понравилась. Он был под впечатлением. Ты честно выполнила свою часть договоренности, и я выполню свою. Я не буду вмешиваться в ваши отношения с Джастином Дрейком. Ты должна наладить свою жизнь.
— Спасибо, — холодно произнесла Клаудия.
Но разве это она хотела услышать от человека, чьи поцелуи так ее волновали? Однако он был предельно честен и не строил иллюзий по поводу их возможных отношений.
Когда он ушел, Клаудия позвонила Люси, и та прислала за ней шофера.
— Доброе утро, миссис Стирлинг, — приветствовала ее кузина. Она сидела около бассейна. — Просто не могу взять в толк, до чего люди доверчивы. Ты навешала им такой лапши, а они всему поверили… Но надо признать, выглядели вы очень убедительно. — Люси усмехнулась. — И Джастину ты очень понравилась. После вашего ухода он без умолку твердил о том, сколь ты прекрасна…
— Жаль, что я не смогу от него это услышать — он же думает, что я жена его босса.
— Ты не можешь флиртовать с Джастином, при этом ничего ему не объяснив. Попроси Дэвида рассказать всю правду.
Клаудия подумала, что она лучше умрет, чем попросит Дэвида о такой вещи. К счастью, в этот момент прибыли Фиона и ее мать, и они переместились в дом. Фиона была еще очень молода. Она с обожанием смотрела на Клаудию и так искренне завидовала ей, ее жизни, ее работе.
Тут Люси выглянула в окно и увидела мужчин, идущих к их дому. Это были Дэвид, Джастин, Патрик и Джон.
Дэвид вошел в комнату и, увидев Клаудию, приблизился к ней. Вспомнив о своем обещании не целовать ее больше без крайней необходимости, он положил руку ей на плечо.
— Как дела?
— Все хорошо. Как твои переговоры?
— Ты знаешь, Клаудия, мне пришлось раскрыть тайну. Помимо того, что мы проводим медовый месяц на Сейшельских островах, мы еще едем в Венецию, поскольку не сошлись на одном варианте…
Тут Клаудию как холодной водой окатило. Она вспомнила всю ту белиберду, которую несла насчет медового месяца и шестерых детей, которых она и Дэвид планировали заиметь. О его дорогих подарках. Все это она выдумывала вчера по ходу разговора в угоду любопытным. Как жаль, что они с Дэвидом не обсудили все это заранее! Так глупо получилось. А сказка о подарке на день рождения в виде кольца с бриллиантами и сапфирами? Какой позор!
— Я надеюсь, ты не будешь просить такое кольцо каждый день? — Дэвид говорил как бы в шутку, но Клаудия ясно чувствовала раздражение в его голосе.
— А мне вообще казалось, что Клаудия не любит носить украшения. Она не носит даже обручального кольца.
Мать Фионы оказалась самой наблюдательной.
Воцарилось гнетущее молчание. О кольцах им следовало бы подумать!